"Лора Андронова. Подняться на башню " - читать интересную книгу автора

- Тишины.
- Да.
- И одиночества.
- Да.
- Чтобы никто и никогда.
- Похоже, таких мест на свете нет. Даже если мы выгрызем для вас пещеру
в монолитной скале, глубоко под землей, туда непременно вломятся дружелюбные
и общительные гномы с женами и детьми. И хорошо, если только они.
Присс ссутулился:
- Только не дети! Умоляю вас! Только не дети.
- Может, убить вас? - серьезно поинтересовалась Риль.
- Может быть.
- А смысл? - вмешался Юмазис - В Ристаговых Подземельях нет одиночных
камер.
- Пожалуй. Тогда там должно быть весьма тесно. Они помолчали.
Недоуменно щурясь, Риль рассматривала свои штаны. По мягкой коричневой ткани
суетливо сновали крупные блестящие жуки. Они шевелили усиками, сучили
лапками и всем видом показывали, что находятся на своем законном месте.
- Какое здесь сильное течение! - воскликнул Юмазис. - Так и относит в
сторону!
- Красавка моя, шептал Присс... - Красавка...
- Рыбки! Смотрите, какие рыбки! Радужные! Не распугайте!
- Похож на кленового листегрыза, - рассуждала Риль, поглаживая одного
из жучков по гладкой спинке, - только вот жвалы... Меня определенно смущают
жвалы.
- Гляди, она к тебе плывет!
- Какой аромат был...
Светильник замигал, зачадил и погас. В темноте клубы дыма казались
особенно густыми, тяжелыми, очень вещественными. Сквозь щели в ставнях
пробивались пыльные лучики.
- У меня есть идея, - сказала вдруг Риль, отбросив со лба волосы. - Не
хотите послушать?

- Что же это была за идея? - Баулик легонько подергал спутницу за край
плаща.
Та смотрела в сторону.
- Безумие.
- Что?
- Это было безумие.
Риль снова замолчала и не вымолвила ни слова, до тех пор пока на
горизонте не замаячила черепичная крыша большой придорожной гостиницы.
- Оставим там коней. Они нам пока не понадобятся. Хозяин гостиницы был
красен, дороден и потлив. Скрестив на груди волосатые лапищи, он
приветственно бубнил;
- Угодно ли комнату? Только утром освободился отличный номер с балконом
и ванной. Как раз для знатной дамы! И каморочка для слуги имеется.
Сторгуемся на трех монетах?
- Я не слуга! - обиделся Баулик. - Я монах. Инок. Смиренный служитель
Отца нашего Непостижимого, пред коим склоняется все сущее, покорное Его
бесконечной власти, исполненной извечной мудростью, - затараторил он,