"Лора Андронова. Подняться на башню " - читать интересную книгу автора

Миновав вестибюль, они нырнули за какую-то драпировку, прошли по темным
залам и оказались в уже знакомом Баулику гулком коридоре.
- Тут, - сказала чародейка и решительно постучала в одну из дверей.
- Открыто, открыто, проговорил хриплый старческий голос.
В комнате ректора было душно. Древние шкафы, кушетки и ширма источали
специфический аромат старости. Скрюченная фигурка Хи Наррга казалась
особенно жалкой на фоне массивного письменного стола.
Вот, ваше президентство, - сказала Риль, доставая из нагрудного кармана
искрящееся яйцо.
- Занимательно, хе-хе, занимательно, - ответил он. Довольно необычно,
но действенно. И что теперь?
- При себе буду носить. Всегда. Не дам потревожить. Ректор покивал, с
кряхтением поднялся и ушел за ширму. Вернулся он, неся длинную платиновую
цепочку.
- Сама прикрепишь. После того как пройдешь сквозь Грозу.
Риль почтительно склонила голову.
- А посланнику Юмазиса, пожалуй, и домой пора.
Монах посмотрел на чародейку, и ему захотелось остаться, предложить ей
вместе бродить по дорогам, беседовать обо всем, стать друзьями. На мгновение
в хвойных глазах промелькнуло тоскливое, отчаянное одиночество -
промелькнуло и пропало. Улыбнувшись, Риль погладила Баулика по плечу и
сказала:
- Мы еще увидимся. Наверное.
Затем раздался хлопок, что-то задребезжало, и перед ним распахнулись
монастырские врата. Сзади заржала Лучития.
- Ты вернулся, - произнес знакомый голос, и из темноты выступил
пресветлый настоятель. - Расскажи мне обо всем.

Заснул Баулик только под утро. Он долго ворочался в жесткой постели,
переворачивал подушку, то скидывал, то снова натягивал одеяло. Когда за
окном занялся рассвет, он впал в беспокойный полусон. Ему привиделись
окруженное тополями поле, тонконогий жеребец, ступающий по покрытым
изморозью желтым листьям, и дремлющая в седле всадница. В руке она держала
факел, дым от которого медленно поднимался в нависшее над ними лохматое
сиротливое небо.


3. ЕЕ ПОРТРЕТ В КАМНЕ

Он сидел на скамейке, механически водя носком ботинка по мелкому
темному гравию. Камешки со стуком пересыпались, образуя неглубокую борозду,
в которой кое-где проглядывала земля.
Напротив, неясно серея в ранних сумерках, возвышался храм Всемилостивой
Амны - Матери всего сущего. Служба недавно закончилась, развешенные на нитях
бубенцы еще скорбно позванивали, а смутно слышимый хор выводил:
- Обернется с состраданьем, плач сестер услышав тихий... Ликом строгим
и печальным... Материнскою любовью... Светом озарит... Озарит...
Здание было приземистым, округлым, с гладкими стенами и новенькой
жестяной крышей. Вечнозеленый плющ весело струился по трубам, опутывал
колонны и балконы, густыми прядями свисал с карнизов. Плотные наружные шторы