"Леонид Андреев. Gaudeamus " - читать интересную книгу автора

Ст. студент(здороваясь). Простите, Дина, несколько запоздал. Не мог
отказать себе в удовольствии дослушать до конца "Травиату".
Дина. Здравствуйте, Петр Кузьмич. Ну вот, позвольте познакомить - это
мои товарищи-стародубовцы. Тут не все: нас в землячестве много, тридцать
пять человек. Стамескин... Константин Иванович, наш председатель... Ну, да
потом сами разберетесь, а то все равно сразу всех не упомните. Это Онучина.
Чаю хотите? Сейчас будет горячий чай.
Ст. студент. Сердечно благодарю, с удовольствием выпью стакан. Как у
вас весело! Я уже из прихожей услышал ваш молодой и веселый смех.
Онуфрий. Да, ничего себе. За твое здоровье, Сережа.
Несколько секунд неловкого молчания.
Ст. студент. Я не помешал вам, господа?
Козлов. Нет, нисколько. Подвинься-ка, Костик, я тут присяду. Ты чем
мажешь сапоги: смальцем или дегтем, отчего они у тебя так воняют?
Костик. Касторовым, брат, маслом.
Лиля. Скажите, пожалуйста: это не вы были третьего дня на "Фаусте"?
Ст. студент. Да, я. Я вас тоже видел: вы были с какой-то черноволосой
девушкой, с подругой, вероятно?
Лиля. Да, с Верочкой! (Оживляясь.) А скажите, как вы достали билет? Мы
с Верочкой целую ночь дежурили - да и то, едва-едва, на самом кончике
захватили. Ужасно трудно доставать, когда поет Шаляпин.
Ст. студент. Я также дежурил целую ночь.
Лиля. И... не простудились?
Ст. студент(улыбаясь). Почему же я должен был простудиться?
Лиля (смущаясь). Нет, я так... погода была очень плохая...
Дина. Вы так любите театр, Петр Кузьмич?
Ст. студент. Да, очень люблю. (Ко всем.) Я провел двадцать лет в такой
глуши, где ничего не знают о театре, и даже заезжие труппы при мне ни разу
не бывали. Но по газетам я следил за репертуаром и всегда знал, что ставится
в Большом театре... Я очень любил оперу...
Дина. И как же вам показалось?
Ст. студент(улыбаясь, тихо). Не знаю. В первый раз я очень волновался и
плохо видел. Но было очень хорошо.
Лиля. Ах, Боже мой, неужели целых двадцать лет - а мне и всего только
девятнадцать.
Козлов. Четырнадцать.
Петровский. Одиннадцать.
Блохин. Д-десять.
Смеются, но тотчас же становится неловко. Старый Студент, все также
тихо улыбаясь, обводит всех добрыми, немножко влюбленными глазами.
Лиля. Что - самим неловко стало? Вот видите, они всегда так, они и над
вами завтра станут смеяться. Вам сколько лет, сорок восемь?
Ст. студент. Нет, сорок семь.
Лиля. Ну, вот видите. А они завтра начнут врать, что вам восемьдесят...
сто.
Петровский. Сто двадцать.
Блохин. Т-тысячу четыреста.
Опять слегка неловкое молчание.
Дина. Александр Александрович, узнайте, пожалуйста, как там насчет чаю.
Сейчас будет горячий чай, Петр Кузьмич.