"Леонид Андреев. Первый гонорар" - читать интересную книгу автора - Нет, не проиграл, но...
Словно не слыша помощника, Алексей Семенович обычным движением взял его под руку и сказал: - Пойдемте в столовую. Нужно фортку открыть. - Нет, позвольте мне здесь сказать, - уперся Толпенников. - Здесь? Ну, выкладывайте, - согласился патрон и, оставив руку Толпенникова, опустился на диван. В своем коротком пиджачке, без значка, он казался помощнику проще и добрее и вызывал к откровенности. Не садясь, часто поддергивая сползающие брюки, Толпенников с волнением передал случившееся, не умолчав ни об Абраме Петровиче, ни даже о "седой голове" Пелагеи фон-Брезе. Патрон слушал молча, не поднимая глаз и слегка покачивая ногой с высоким старомодным каблуком, и только при рассказе о седой голове улыбнулся и посмотрел на помощника добрыми, но немного насмешливыми глазами. - Ну? - спросил он, когда тот кончил рассказ, и добавил: - вы все равно бегаете по комнате. Позвоните, голубчик. Когда явилась горничная, Алексей Семенович спросил ее, давно ли уехала жена, и приказал открыть фортки в приемной. - Ну? - еще раз спросил он помощника. - Дальше. - Думаю выйти из сословия, - мрачно ответил Толпенников. По правде, он не думал выходить из сословия, но его обидело равнодушие патрона и хотелось чем-нибудь особенно резким оттенить свое состояние. - Пустое, - ответил Алексей Семенович с проблеском обычной усталости. - Но какой гусь этот фон-Брезе, а с виду положительный дурак. - Но ведь это... - Что это? Ведь судьи оправдали? - И никаких "но". Оправдали - значит, имели данные оправдать. Вы-то при чем? Ведь вы не искажали показаний? Не подкупали этого приказчика или кого там? А относительно того, что вам там что-то говорили, так кому до этого дело? Патрон помолчал и продолжал устало и равнодушно: - Не надо вот было денег в руки брать. Это нехорошо. И он нарочно в руку сунул, чтобы подешевле отделаться. Вы мне сейчас деньги эти возвратите, а денька через два я вам отдам, сколько стоит. У нас с ним свои счеты. И не надо было о "седой голове" говорить, ведь об этом в деле ничего нет. Толпенников покраснел и мрачно ответил: - Сам не знаю, как это меня дернуло. Но я был уверен, что голова седая. - Ну, это не так важно, - улыбнулся патрон, - хотя другой раз будьте осторожнее. У вас есть бумаги, есть свидетели, над этим и орудуйте. А от себя - зачем же? - Но ведь в действительности она виновна? - В действительности! - нетерпеливо сказал Алексей Семенович. - Откуда мы можем знать, что происходит в действительности? Может быть, там черт знает что, в этой действительности. И нет никакой действительности, а есть очевидность. А другой раз вы только с приказчиками не разговаривайте. Вы свободны сегодня вечером? - Да, свободен. - Перепишите-ка мне одну копийку. А действительность оставьте, нет никакой действительности. Толпенников переписал копию и не одну только, а целых три. И когда, |
|
|