"Олег Андреев. Телевидение" - читать интересную книгу автора

Гуровин взглянул на часы и побагровел:
- Она что, с ума сошла? Эфир через полчаса! Найти немедленно!
Он начал тыкать в кнопки мобильника.
- Ищите, ищите Алину! - закричал застывшему Червинскому.
- Да где искать-то? - Червинский чуть не плакал от отчаяния.
- Хоть в космосе! Уволю всех, к чертовой матери! Лысина Червинского
блеснула в свете электрической лампочки и скрылась за дверью.
- Алло, Леня, это снова я. Ты скоро?
- Я же сказал, буду через час.
- Алина пропала!
- Ищите! - рявкнул Крахмальников.
- Да где искать-то? - словами Червинского проблеял Гуровин.
- Хоть в космосе! По мобильному звони! Загребельную вызывай!
Они уже давно работали вместе, поэтому даже любимые выражения друг
друга знали наизусть. Только в последнее время Крахмальников стал все чаще
пользоваться выражениями Гуровина. И сегодня Яков Иванович собирался это
прекратить - он решил сказать Леониду: "Леня, пожалуй, пришло время нам с
тобой расстаться".
Телефон зазвонил так неожиданно, что Гуровин вздрогнул.
- Ой! - вскрикнул он тонко, по-женски. - Дюков.
Но это был не Дюков. Это опять звонили из Питера.


Екатеринбург

Гарик обманул Тиму - он умер.
Сначала, правда, Гарика долго били, на теле уже не осталось живого
места. Но умер Гарик не от побоев, а от упрямства. Ну что ему стоило
подмахнуть бумажку? Нет же, сучонок, уперся.
Тиму это очень разозлило.
Гарика он ненавидел давно, еще с тех пор, как они пацанами гоняли по
дворам, терли сливовые косточки о бетонные ступени, чтобы получился
свисток, наполняли оранжевые соски водой из-под крана, а потом окатывали
прохожих. Детство у них было обыкновенное - родители пахали на заводах, а
они добывали себе впечатления за высокими заборами воинских частей, в
процарапанных на белой краске дырочках в окнах бани и из рассказов бывших
зэков, умевших смачно сплевывать сквозь зубы.
Вот с этих плевков и началось - у Гарика как раз была щель между
передними зубами, и он сразу же научился цвиркать слюной далеко и метко. А
у Тимы ничего не получалось. И тогда они в первый раз подрались. Бились
жестоко, как бьются старые приятели. Возненавидели друг друга люто.
Каждый создал свою шайку и стал развлекаться тем, что подстерегал
зазевавшегося пацана из стана противника.
Потом их разбросало по Союзу. Оба сидели за спекуляцию.
А увиделись в туалете на Петровке, где торговали джинсами и батниками.
Знаменитая была барахолка, милиционеры стеснялись входить в женскую
половину сортира, а вольные торговцы как раз там и трудились. Тима и Гарик
не сразу узнали друг друга, но, когда щербатый Гарик смачно сплюнул сквозь
зубы, Тима вдруг словно прозрел. Даже обнялись от радости.
И снова друзья до гроба, как в детстве, когда сбегали из дому от