"Николай Андреев. Приключения Маверика Роя" - читать интересную книгу автора

разговоров - пора клинку звенеть, а не языку.
Рой размышлял: что же предпринять? Как пробраться внутрь? Сперва взгляд
остановился на кирпичах, выпиравших из древней кладки. Конечно, по ним можно
было взобраться наверх, к одному из окон, чтобы потом...Ну что, что - потом?
Выбивать ставни? Держась одной рукой за кирпич, а другой размахивая Жуайез?
Вот смеху было бы: увидь это зрелище кто-либо из местных - от души бы
посмеялся! В общем-то, водосток тоже подходил на роль "лестницы в небо":
довольно-таки крепкий на вид, мерзкой ржавчины незаметно...
Жуайез вновь зазвенела, нетерпеливо и вызывающе, - и правая рука, в
которой удобно расположился своенравный меч, потянулась к дверям ратуши.
Маверик размахнулся - и металл цепей, плача стальным звоном, лопнул.
Рой едва дотронулся до освобожденной медной ручки, как дверь распахнулась,
пахнув на странствующего рыцаря плесенью, пылью и...потом! Человеческим
потом! Разило так, что Маверик закашлял - он, бывалый, прошедший навоз
конюшен, смрад разложения и рыбу "второй свежести", закашлял! И, между тем,
Рой улыбался: вот, наконец, настоящая жизнь оказалась рядом!
Двери вели в маленькую прихожую, откуда расходились направо и налево
коридоры. Маверик, принюхавшись, избрал последний - и не прогадал. Рой шел
вперед, держа Жуайез наготове, а таинственные стоны и хрипы становились все
громче и громче. Вскоре рыцарь почувствовал, что пол...дрожит! Дрожит, будто
ветхий мост, стонущий от топота гвардейской кавалькады. Маверик прибавил
шагу, провожаемый отсветами ламп, огоньками свечей и взглядами бургомистров,
запечатленных на холсте давным-давно сошедшими в могилу художниками.
Гул и стоны становились все громче - но и коридору уже был виден конец.
Маверик, прежде чем сделать последний шаг и оказаться рядом с...чем-то,
поцеловал клинок Жуайез.
- Не подведи меня, прошу, - отстранившись, одними губами прошептал Рой.
Меч одобрительно зазвенел.
- Я знал, что могу на тебя положиться, - рыцарь нашел в себе силы,
чтобы улыбнуться, и ворвался в главный зал ратуши. - Монжуа! Монжуа! Монжуа!
Маверик трижды выкрикнул привычный Жуайез девиз - и опешил, едва не
выронив меч. Рой наконец-то взглянул на то, что прежде было залом.
Почему - прежде? Опять спрашиваете, снова торопите, в который раз
спешите...Почему да почему! Да потому, что нельзя словами точно описать то,
что предстало глазам Роя.
Но - я все же попытаюсь...Молчите? И правильно делаете, сейчас лучше не
шуметь, а то ведь...А потом...И уж затем- того...Да-да, милостивые государи
мои, именно это я подразумевал, говоря "того"...
Лишь каким-то чудом не задевая потолка (а между ним и полом было добрых
пять жирондских локтей!), возвышался гигант-урод - или уродливый гигант,
кому как больше нравится. Коричневый, точь-в-точь как обожженный глиняный
кувшин...Проклятье! Так ведь гигант и был глиняным! Ну точно - керамическое
подобие человека! Приплюснутая скуластая голова, скошенный лоб, толстогубый
рот, черные глаза-провалы, горбатый, но все же мощный торс борца, огромные
ручищи, каждая толще векового дуба, и ноги-утесы. В тени этой громады водили
безумный хоровод люди. Кого здесь только не было! И ремесленники в измятых
фартуках, и детишки, извалявшиеся в грязи, и дамы в весьма и весьма
вызывающих нарядах, и хмурые стражники в тронутых ржой кольчугах, и нищие в
ужасных лохмотьях...И все они...Да, точно! Все они были обмотаны цепями,
тянувшимися к самому потолку.