"Иво Андрич. Тропы" - читать интересную книгу автора

Иво Андрич


Тропы


OCR Busya http://lib.aldebaran.ru/
"Иво Андрич "Пытка. Избранная проза", серия "Библиотека славянской
литературы"": Панорама; Москва; 2000

Аннотация

В том выдающегося югославского писателя, лауреата Нобелевской премии,
Иво Андрича (1892-1975) включены самые известные его повести и рассказы,
созданные между 1917 и 1962 годами, в которых глубоко и полно отразились
исторические судьбы югославских народов.

Иво Андрич
Тропы

У начала всех троп и дорог, в основе самой мысли о них стоит глубоко и
навечно вбитая тропа, по которой я впервые начал свободно ходить.
Это было в Вышеграде, на твердых, извилистых, словно изглоданных
дорогах, где все сухо и горестно, где нет красоты, нет радости, нет надежды
на радость, нет права на надежду, где горький комок, который человек не в
силах проглотить, на каждом шагу колом встает в горле, где сушь и ветер,
снег и дождь пожирают землю и семя в земле, а все, что как-то выбивается и
рождается, клеймят, придавливают и сгибают так, точно хотят вбить, будь это
возможно, другим концом в землю, лишь бы вернуть в бесформенность и тьму, из
которой оно вырвалось и проросло.
Бесчисленные тропы нитями и гайтаном испещряют горы и склоны вокруг
города, вливаются в белый проселок или исчезают у воды в зеленом ивняке.
Инстинкт людей и животных проложил эти пути, а нужда утоптала их. Здесь
трудно отправляться в дорогу, трудно идти и возвращаться. Здесь садятся на
камень и укрываются под деревом, на сухом месте или в скудной тени, чтоб
отдохнуть, помолиться или подсчитать выручку. На этих тропах, которые метет
ветер и моет дождь, а солнце лечит и калечит, на которых можно встретить
лишь измученную скотину и молчаливых людей с суровыми лицами, родилась у
меня мысль о богатстве и красоте мира. Здесь я, неученый и слабый, с пустыми
руками, был счастлив хмельным счастьем, счастлив до бесчувствия от всего
того, чего здесь нет, не может быть и никогда не будет.
И на всех дорогах и путях, по которым я позже проходил, я жил лишь этим
убогим счастьем, этой своей вышеградской мыслью о богатстве и красоте мира.
Ибо с того самого момента, как я покинул ее, и по сей день под всеми
дорогами земного шара неизменно пролегала мною одним видимая и мною одним
осязаемая крутая вышеградская тропа. Собственно, по ней я отмерял свой шаг и
с ней соразмерял свое движение. Всю жизнь она не оставляла меня.
Когда меня утомлял и отравлял мир, куда я попал по воле злого случая и
где чудом удерживался на поверхности, когда затягивало горизонт и я терял
направление, я набожно, как веруюший - молитвенный коврик, стелил перед