"Иво Андрич. Байрон в Синтре" - читать интересную книгу автора

Иво Андрич

Байрон в Синтре

(пер. Александр Романенко)

По пути в Синтру Байрон повздорил со своими спутниками. Никак они не
могли договориться о том, как возвращаться обратно. По глазам своих слуг он
видел, что те, по обыкновению, не одобряли его, беря в таких случаях сторону
его противников, и это особенно выводило его из себя.
Он покинул спутников, едва миновали ворота парка. Было воскресенье.
Откуда-то доносилась музыка. Чтоб дать выход раздражению, он пустился вверх
по ступенькам, подкидывая короткую хромую ногу и забыв, что выглядит
смешным, когда бежит. Впереди открывались новые террасы, новые тропинки,
горизонт становился шире: двенадцать миль зеленой равнины, окаймленной
поясом моря и бесконечностью неба. Он не испытывал усталости. Казалось, он
рос, а не поднимался ввысь. Кругом ни души. Даже птиц нет. Вот наконец
страна, в которой одиночество - радость, думал он.
Спеша по тропинкам, вырезанным в крепостных стенах, с неизменным видом
на далекие сады и еще более далекое море, он вдруг увидел девушку
неопределенного возраста. Она стояла у края стены, возле невысокой
сторожевой башни из камня, запущенной и пустынной. Возникла она внезапно,
словно ниспосланная откуда-то кем-то с каким-то наказом. В чистом платье
белого полотна, со смуглым лицом африканского типа, небольшим носом с
широкими ноздрями, говорившим о непосредственности натуры, и умными глазами,
полными здоровья и веселья. Она приветствовала иностранца непонятными
словами, стыдливо и тихо, но в ее голосе и движениях заключалось больше, чем
простое приветствие, хотя он и не понимал, что же там было еще. Он ответил и
замер на месте. Она также остановилась. Медленно покачиваясь, она с улыбкой
смотрела ему прямо в глаза, увлажняя языком всегда сухие губы. Нет ничего
более волнующего, чем губы португальских женщин! В них есть что-то и от
растительного мира, и от мира минералов. Неправильные, словно ненароком
лопнувший плод, они говорят о пылкой, темной и сладкой крови, что течет в
этом некрупном и зрелом теле. Лишь по краям они очерчены четче, как губы у
женщин кавказской расы, но и эти уголки исчезают в неопределенной тени,
словно жилки на листьях дерева. "Должно быть, я выгляжу ужасно смешным и
неуверенным со своими непонятными намерениями", - думал он. Изо всех сил
стремился он казаться естественным и простодушным. Изо всех сил, сколько их
у него еще было. Ибо внутри его уже полыхало пламя. Будто все, к чему он
издавна стремился всем своим существом, и много более того, он встретил на
этом зеленом холме. Неведомая злая сила, изгнавшая его из Англии и гонявшая
по свету, словно нарочно привела его сейчас сюда.
Над двойной бездной: одной из серых скал и зеленых круч, и другой - из
всего, что недозволено и невозможно, - его воображение, возбужденное горным
воздухом и близостью женщины, мчалось со смертоносной быстротой. В
молниеносных видениях, разгоравшихся от этого маленького создания, как
лесной пожар от пастушьего костра, Байрон впервые обладал всем, что сулят
мечты, чего никогда не дают женщины и чего постоянно лишает нас жизнь. Все
это неслось теперь по его жилам вместе с закипевшей кровью.
Однако он тут же гасил всякое желание и новой, освобожденной и светлой