"Иво Андрич. Олуяковцы" - читать интересную книгу автора

цыпочках пошла к своей комнате. Осторожно и неслышно нажала на ручку, но
дверь не отворилась. Она продолжала нажимать тихо, но с силой. Напрасно.
Дверь была заперта снаружи. У нее подломились колени. С трудом она вернулась
к брату и испуганным шепотом сказала ему, что произошло. Юноша быстро
поднялся. Так, держась за руки, они стояли во тьме. Каждый слышал лишь стук
своей крови в ушах.
Кто поймет вас, невероятные ночные видения, когда так трудно
восстановить картину затопленной тьмой яви и увеличить силу разума, когда
происходят вещи, которые назавтра, при свете дня, невозможно понять и
объяснить и которые навеки остаются во мраке, их породившем?
Снаружи доносился шум, словно кто-то возился со ставнями. Юноша подошел
к единственному в комнате окну. И оно было закрыто - к ставням привалили
что-то тяжелое. Усилия его были напрасны. Остро чувствовался запах дыма.
Брат быстро прошел по комнате, отпер дверь на низкую галерею, но она
оказалась тоже припертой чем-то тяжелым, ему удалось лишь чуть-чуть ее
приоткрыть. В узкую щель ворвался резкий, удушливый запах керосина и
горящего сена. Обезумев, юноша изо всех сил пытался протиснуться в узкую
щель. И тут из темноты его ударили по голове чем-то острым и тяжелым, словно
полоснула темная и беззвучная молния. Он отшатнулся и рухнул посреди
комнаты. Женщина вскрикнула и упала на колени. А сквозь узкую щель в двери,
куда тщетно пытался протиснуться юноша из Мостара, пролез маленький
коренастый Мудеризович, держа за спиной кинжал. Он запер дверь, через
которую сильнее пробивался дым, заткнул ключ глубоко за пояс и подошел к
жене, которая, онемев от ужаса, ломала руки над потерявшим сознание братом.
Какой-нибудь час спустя одна из олуяковских старушек, которой не
спалось, заметила огонь и разбудила домашних. Горела уединенная деревянная
хибарка, где ночевал со своей прекрасной женой из Мостара богатый
Мудеризович. Пока толпа Мудеризовичей прибежала с баграми и ведрами, домишко
оказался во власти пламени. Дверь и окна были заперты изнутри. Люди,
пытавшиеся разбить и сорвать их, вынуждены были отступить перед огнем, так
как в доме и вокруг него пылали охапки сена, разложенные на небольшом
расстоянии друг от друга. Они звали Мудеризовича, его жену и шурина. Никто
не отзывался. Дом трещал, глубже погружаясь в пламя. Перепуганные люди
отступили.
Поднялся тяжелый, теплый южный ветер. Горящая щепа падала с крыши и,
подхватываемая сильными порывами ветра, разлеталась в вихре искр, как на
крыльях, по всему селу. Каждый занялся своим домом. Мужчины взбирались на
крыши, а женщины и дети снизу отчаянными криками и взмахами рук указывали,
где тушить. Но головни летели быстро, их было слишком много. Близился
рассвет, ветер усиливался.
В ту ночь выгорела большая половина села, та, что на правом берегу
Черного потока. Были увечья, но никто не погиб. Удалось спасти и переправить
на другую сторону женщин, детей, стариков, больных. Спасли и наиболее ценные
вещи. На большом огороде вперемешку лежали мокрые медные сосуды, ковры,
инструменты и оружие. Напрасно ожидали лишь троих из хибары Мудеризовичей.
Среди обгорелых балок обнаружили их останки. От Мудеризовича остался
маленький обгорелый труп, а от сестры и брата - бесформенные обуглившиеся
куски мяса.
Сразу после несчастья, не утруждая себя поисками более точного и
глубокого объяснения случившемуся, олуяковцы бросились на развалины и