"Павел Андреев "Шесть рассказов: Пыль, Дым, Шанс, Пуля, Старый анекдот, Самый легкий день был вчера!"" - читать интересную книгу автора

выгоревшие палатки, солнце в макушку, тишина, от людей только тени остались.
И в этой богом забытой дыре, широко расставив ноги, в черном берете, как в
пиратском флаге, морпех стоит в ожидании, что сейчас на него вылетит дружная
толпа наркоманов, изнуренных зельем, изнывающая и стонущая от желания
принять наказание во благо избавления от столь горьких мук дурманящей дряни.
Как всегда случается с теми, кто "только с самолета", на нашего героя
выползает Паша-Телеграмма. Нормальный малый, проторчал полтора года в штабе
бригады, от перенапряжения и стрессов от встреч с теми, кто ходит на
караваны и не ходит в штаб, пристрастился к чарсу и т.д. и т.п. В общем,
дослужил бы, если бы не проворонил важную телеграмму, за что был удостоен
двойной чести -- был избит ногами лично комбригом, а затем сослан искупать
свой проступок кровью во второй засадный батальон на оставшийся срок службы.
В дружном коллективе 6-й роты 2-го батальона Паша стал "Телеграммой", ибо
его "подвиг" не котировался даже среди сосланных в роту из Кабула, где
вульгарный обмен простыней на арыке, сопровождался ссылкой в Кандагар и
грозной записью в учетной комсомольской карточке, типа -- "продажа
государственного имущества иностранным гражданам"(?!). Паша не имел даже
этого, о чем говорить? Он начал службу за полгода до ее окончания! Но опыт,
даже если он заработан в штабе, остается опытом. Паша нашел свою нишу, он
стал наркоманом, которого противно даже не то, что бить, а просто видеть
перед собой. Так быстро в батальоне не "опускали" еще никого. Паша побил все
рекорды, придав роте статус беспредельной, а себе заслужив покой и уважение
-- чужие не трогали -- боялись 6-й роты, а свои не трогали потому, что
просто "западло". Он был постоянно обдолбан до неприличия, в любое время
суток. И они нашли друг друга!
Когда морпех увидел Пашу-Телеграмму, он поначалу не поверил той жуткой
реальности, которую не мог нарисовать даже его, распаленный солнцем,
покрытый черным беретом, мозг советского прапора. У Паши в руках был целый
пакет из-под ракетниц, заполненный незамальцованной пыльцой индийской
конопли. Расправа была быстра -- костер и почетный караул у погребального
костра, в котором сгорала дрянь. Паша, сердце которого грозило не выдержать
такого напряжения, в ответ на злобную речь прапора о поганых наркоманах,
предложил неуверенно: "А можно я друзей позову?" "Зови гадов!" -- гнев
морпеха не имел границ, как, собственно, и глупость.
Пришли почти все, двоих даже принесли! Успели к самому разгару событий,
в прямом смысле. Густой дым валил во все стороны, щедро наполняя легкие
шальной братии, которая, "зацепившись", уже простила Пашу-Телеграмму за
залет. Казнь превратилась в пиршество! Наркоманы падали в дыму один за
другим, морпех смутно понимал, что проигрывает, но где и в чем -- понять не
мог. Непонятные ощущения заполняли сначала его тело, затем маленький, но
пытливый ум. Его зацепило. И зацепило крепко. Когда на дым прибежали те,
кому положено на это реагировать, они застали тела наркоманов, валяющиеся
вповалку вокруг потухшего костра и прапорщика, сидящего на корточках и
счастливо, с глупой улыбкой на лице взиравшего на людей, пытавшихся его
поднять. Это была очередная жертва той войны.
Вскоре, под Сенджараем , в составе 6-й роты Паша-Телеграмма попал в
засаду. Остался чудом жив, получил сильный испуг и орден "Красной Звезды".
Морпех отличался храбростью и сноровкой. Однажды летом, на пешем переходе
при выдвижении в район засадных действий в составе группы мальчиков с
автоматами, будучи "под дурью", он "нашел" свою противопехотку. Его не стало