"Леонид Андреев. Воскресение всех мертвых" - читать интересную книгу автора

Леонид Андреев

Воскресение всех мертвых

Трубным кличем архангелов было возвещено миру о грядущем воскресении
всех мертвых. Заутра во славе грядет Господь всех сил, и мертвые восстанут
из гробов.
И с того же часа стала преображаться земля. Еще не наступило новое, а
уже кончилось старое, растаяло, как дым, исчезло, как мучительный сон
тысячелетний. Как будто их и не было никогда: отошли все заботы о жизни,
страдание и печаль, болезни и смерть; и не стало никакой иной заботы у
живущего, как только в радости и красоте встретить заутра грядущего Господа.
Быстро и легко спадало с земли ее рубище, одежда серая и печальная. Еще
действовали на земле те темные и загадочные силы, непримиримые и
беспощадные, что раньше назывались законами природы и все сущее подчиняли
своей суровой и грозной власти, но все медленнее становился их тяжелый ход,
все нерешительней - проявления. Так замедляет свой ход машина, подходя к
последней остановке; так медленнее движет свои полные воды река, впадая в
море; так вяло, нерешительно, ласково и слабо распоряжаются цари, сходя с
трона. Еще приказывают они, но уже не ждут исполнения и равнодушны к
последствиям. И еще шумело темное море, и ветер двигался по своим кругам, но
не было уже ярости в извечном шуме морском, и не гибли корабли: стихало
море, плескалось тихо, ложилось спокойно. И местами еще догорали пожары, но
не стало ярости и силы и у огня: светило пламя кровавым светом своим, но уже
не жгло оно, не сжигало, не обжигало до боли, а почти ласково бродило по
окружности, затихая.
И еще было пространство, делимая бесконечность, ужас возврата
вечного, - и кто хотел делить его по-прежнему, тот еще делил, и кто хотел
идти или ехать или бежать, тот ехал и бежал; но уже не было и пространства,
и становился человек там, где он хотел быть: здесь, там, везде - и здесь, и
там, и везде. Еще не знали люди, как это делается, а уже делали: вдруг вошли
в свои гавани, в свои бухты, заливы и стоянки все корабли - из самых дальних
стран вернулись мгновенно; и в сумраке предвечернем над морем стихшим
гирляндами повисли светящиеся оконца огромных пароходов, земных гигантов. И
где еще по рельсам бежали, а где по воздуху неслись, а где и мгновенно
становились в месте желаемом многочисленные поезда с бесчисленными
пассажирами.
И еще было время, делимая бесконечность, ужас возврата вечного:
двигались стрелки по кругу, на колокольнях звонили часы, темнота наступала,
а уже не стало и времени: начиналось вечное, что не измеряется, не движется,
не течет, а пребывает вечно - одно во всем, и все в одном.
И уже не стало ни верха, ни низа; ни вчера, ни сегодня; ни здесь, ни
там - одно во всем, и все в одном, образ истинный и вечный. Неслышно и
быстро преображалась земля под властью нового Царя, Господа всех сил, секиры
разрешающей.
И по всей земле стала тьма, но это не была та прежняя страшная ночь,
что, как тень смерти, ложится на одну сторону земли и ползет по ней, подобно
гаду: все круглые и милые бока земли с ее синими океанами и золотой твердью
окутала одна тихая и прозрачная мгла, тьма голубая и ясная, смягченный свет.
И не для страха была она, не для злых дел ночных, не для разврата и снов