"Леонид Андреев. Савва (Ignis sanat) " - читать интересную книгу автора Послушник. Да монахов же пугать. Поставлю два светляка рядом, как
глаза, они и думают, что это черт. Скажите же ему, пусть покричит: го-го-го! (Исчезает в темноте.) Липа (вдогонку) . Сегодня он не может... Убежал! Сперанский. Нынче, Олимпиада Егоровна, троих на кладбище хоронили. Липа. Вы Саввы не видали? Сперанский. Нет, не пришлось, к сожалению... Троих, я говорю, хоронили. Старика одного, может, знаете: Петра Хворостова? Липа. Да, знаю. Умер? Сперанский. Да. Его да двоих ребят. Бабы очень плакали. Липа. Отчего они умерли? Сперанский. Извините, не поинтересовался. Детское что-нибудь. А вы не изволили замечать, Олимпиада Егоровна, что, когда ребенок умрет, он делается весь синий? И вид у него такой, будто он хочет закричать. У взрослых лицо спокойное, а у них нет. Отчего бы это? Липа. Не знаю. Не замечала. Сперанский. Очень интересное явление. Липа. Вот и папаша. Говорила, - досидишься, а теперь брань вашу слушать. (Уходит.) Егор Иванович. Кто лампу зажег? Сперанский. Здравствуйте, Егор Иванович. Егор Иванович. Здравствуйте. Кто лампу зажег? Сперанский. Олимпиада Егоровна зажгли. Егор Иванович (тушит, закрывает окна) . У Савки научилась. (К Тюхе.) А ты это что, а? Докуда же это будет, а? Докуда же я из-за вас, прохвостов, Тюха. В буфете. Егор Иванович. Так это она для тебя там стоит? Тюха. У вас, папаша, очень смешная рожа. Егор Иванович. Давай водку! Тюха. Не дам. Егор Иванович. Давай! Тюха. Не дам! Егор Иванович (бьет его по лицу) . Давай, говорю! Тюха (падая на диван, не выпуская бутылки) . Не дам! Егор Иванович (садится спокойно) . Ну и жри, дьявол, пока лопнешь. Да, о чем бишь я говорил? Вот дурак-то, сбил меня... Да, богомолец здорово идет. Год нынче неурожайный, так, должно быть, еще от этого: жрать нечего, так они Богу молиться. Так тебе Бог всякого дурака и послушал! Всех дураков слушать, так умному человеку нельзя будет жить. Дурак - так он дурак и есть. Потому и дураком называется. Сперанский. Это справедливо! Егор Иванович. Еще бы не справедливо. Отец Парфений мудрый человек, он их облапошит. Гроб, слышишь, новый поставил. Старый-то богомольцы изгрызли, так он новый поставил. Старый, так на место старого. Сгрызут и этот, им что ни поставь... Тюха, опять пьешь? Тюха. Пью. Егор Иванович. Пью!.. Вот пойти да по харе тебя, а? Что тогда скажешь? Входит Савва, очень веселый и оживленный; сутулится меньше обычного, |
|
|