"Леонид Андреев. Рассказ змеи о том, как у нее появились зубы" - читать интересную книгу автора

Леонид Николаевич Андреев


Рассказ змеи о том, как у нее появились зубы

- Тише, тише, тише. Подвинься ближе. Смотри в глаза.
Я всегда была очаровательным существом, нежным, чувствительным и
благодарным. И мудрым. И благородным. И таким гибким в извивах стройного
тела, что тебе будет радостью взглянуть на тихую пляску мою; вот в кольца
свернусь я, тускло блесну чешуёю, сама обовью себя с нежностью и в
нежно-холодных объятиях умножу стальное тело. Одна во множестве! Одна во
множестве!
Тише. Тише. Смотри в глаза.
Тебе не нравятся покачивания мои и мой прямой, открытый взгляд? Ах,
тяжела голова моя, и оттого покачиваюсь я тихо. Ах, тяжела голова моя, и
оттого смотрю я прямо, покачиваясь. Подвинься ближе. Дай мне тепла немного,
погладь перстами мой мудрый лоб: в его прекрасных очертаниях найдешь ты
образ чаши, в которую стекает мудрость, роса ночных цветов. Когда извивами
черчу я воздух, в нем остается след, узор тончайшей паутины, сплетенье
сонных чар, очарование бесшумного движения, неслышный свист скользящих
линий. Молчу и качаюсь, смотрю и качаюсь - что за странную тяжесть ношу я на
шее?
Я люблю тебя.
Я всегда была очаровательным существом и любила нежно тех, кого любила.
Подвинься ближе. Ты видишь мои беленькие, острые, очаровательные зубки? -
целуя, я кусала. Не больно, нет: немного. От нежности, лаская, кусала я
немного, до первых светлых капелек, до крика, похожего на смех, когда
щекочут. Это очень приятно, не думай: иначе не возвращались бы ко мне за
поцелуями, кого я целовала. Это теперь я могу поцеловать только раз - как
печально: только раз. Один поцелуй на каждого... как мало для любящего
сердца, чувствительной души, стремящейся к великому слиянию. Но это только
я, печальная, целую раз и вновь должна искать любви - он другой любви уже не
знает, для него нерасторжим и вечен мой брачный, нежный, единый поцелуй. Я
говорю с тобой доверчиво; и когда кончу мой рассказ... я тебя поцелую.
Я люблю тебя.
Смотри в глаза. Не правда ли, какой великолепный, какой державный взор?
И твердый. И прямой. И пристальный, как сталь, приставленная к сердцу...
смотрю и качаюсь, смотрю и чарую, в зеленых глазах собираю твой страх, твою
любовную, усталую, покорную тоску. Подвинься ближе. Это теперь я царица, и
ты не смеешь не видеть моей красоты, а было странное время... Ах, какое
странное время! При одном воспоминании я волнуюсь - ах, какое странное
время! Меня не любили. Меня не чтили. С жестокою свирепостью меня
преследовали, топтали в грязь и издевались - ах, какое странное время! Одна
во множестве! Одна во множестве!
Я говорю тебе: подвинься ближе.
За что не любили меня? Ведь и тогда я была очаровательным существом,
беззлобным, нежным, танцующим чудесно. Но меня мучили. Меня жгли огнем.
Тяжелые и грубые звери топтали меня тупыми ступнями безумно тяжелых ног:
холодные клыки кровавых ртов разрывали мое нежное тело - и в бессильной
скорби я грызла песок, глотала пыль земли и умирала в отчаянии. Каждый день