"Шервуд Андерсон. Повесть о человеке" - читать интересную книгу автора

- Не надо расстраиваться! Поверь, я все понимаю. Прошу тебя, не
плачь!
Ну, а теперь я расскажу вам, как она умерла. Случилось это осенью.
В том театре, где она служила, работал и тот самый придурковатый
механик сцены, который потом ее застрелил.
Он влюбился в нее и так же, как те мужчины маленького городка в
Канзасе, откуда она приехала, написал ей несколько глупых писем, о которых
она Уилсону ничего не сказала. Письма эти были не слишком деликатного
свойства, и хуже всего было то, что, в силу какой-то нелепой причуды,
некоторые из них были подписаны именем Уилсона. Два таких письма оказались
потом при убитой и были использованы на суде в качестве улики против
Уилсона.
Я уже сказал, что женщина служила в театре. Как-то раз, осенью, на
вечер была назначена генеральная репетиция. Она пошла в театр в
сопровождении Уилсона. Было сыро и холодно. Вечера в это время года в
Чикаго всегда бывают такими. Густой туман застилал весь город.
Генеральная репетиция не состоялась, то ли потому, что заболела
исполнительница главной роли, то ли еще по какой-то причине. Уилсон и его
подруга просидели часа два в холодном пустом театре, а потом ей сказали,
что она свободна и может идти домой.
На обратном пути они зашли поужинать в маленький ресторанчик. Уилсон
находился в том особом своем состоянии, когда мысли его витали где-то
далеко. Вероятно, он думал о чем-то, что должно было потом стать стихами.
Он шел, не замечая своей спутницы, не замечая людей, которые целыми
потоками двигались по улице им навстречу или обгоняли их. Он шел вперед и
вперед, а она...
В этот ветер, как, впрочем, и всегда, когда они бывали вместе, она
была молчалива и радовалась тому, что могла так вот идти бок о бок с ним,
как будто она принимала участие в каждой его мысли, в каждом движении
чувства. Как будто кровь, которая струилась у нее в жилах, была его кровью.
Он всегда давал ей это чувствовать, и она молчала и была счастлива тем,
что, как бы далеко ни витал его дух, ища выхода из темных высоких стен и
глубоких колодцев, тело его было где-то здесь, рядом. Из ресторана они
пошли через мост в северную часть города и по-прежнему ни разу не
перекинулись ни одним словом.
Когда они были уже недалеко от дома, механик сцены, низенький
человечек с трясущимися руками, тот самый, который писал ей записки,
вынырнул вдруг из тумана, как будто из небытия, и выстрелил в женщину.
Только и всего. Больше ничего не было.
Как я уже сказал, они шли рядом, когда прямо перед ними из тумана
вынырнула голова, когда рука спустила курок и раздался отрывистый звук
револьверного выстрела. И этот низенький, придурковатый механик сцены с
морщинистым бабьим лицом тут же повернулся и убежал прочь
Все это случилось именно так, как я описал, но на Уилсона это не
произвело ни малейшего впечатления; он продолжал идти, как ни в чем не
бывало, а спутница его, которая после выстрела еле удержалась на ногах,
собравшись с силами, брела с ним рядом, по-прежнему не говоря ни слова.
Так они прошли, наверное, квартала два и добрались до наружной
лестницы, которая вела к ним в квартиру. Тут их догнал полисмен, и она
солгала ему. Она уверила его, что это просто какие-то пьяные подрались и