"Шервуд Андерсон. Другая женщина" - читать интересную книгу автора

улицам. Всюду распахивались окна, жители выбегали из дверей.
лСмотрите! Это он! Вот он!╗ - кричали они и радостно приветствовали
его.
Экипаж въезжал в улицу, забитую народом. Сотни тысяч глаз впивались в
него.
лВот где ты! Вот чем ты стал!╗ - казалось, говорили глаза.
Мой приятель не мог объяснять, что именно было причиной такого
возбуждения толпы. Было ли виною тому его последнее стихотворение, или же
он на своем новом, служебном посту сделал что-нибудь выдающееся и
благородное? Квартира его в то время находилась на улице, поднимавшейся на
скалистый холм, на краю города. Из окна спальни за верхушками деревьев и
фабричными трубами открывался вид на реку. Так как он не мог заснуть, а
осаждавшие его фантазии все больше возбуждали его, он встал с постели,
желая посидеть и подумать.
Конечно, он пытался овладеть своими мыслями, но, когда он сидел вот
так у окна, совершенно бодрый, случилась самая неожиданная и унизительная
вещь. Была чудная, ясная ночь. Светила луна. Он хотел предаваться мыслям о
той женщине, которая скоро должна была стать его женой, набрасывать в уме
строчки нового прекрасного стихотворения или обдумывать планы, связанные с
его дальнейшей карьерой. К великому его удивлению, в голову ему лезли
совсем другие мысли.
На углу улицы, где он жил, находились табачная лавочка и газетный
киоск, которыми владели какой-то толстяк лет сорока и его жена, маленькая
деятельная женщина с блестящими серыми глазами. По утрам, отправляясь в
город, мой приятель останавливался у киоска купить газету. Иногда в киоске
сидел толстяк, но чаще всего газеты продавала его жена. Она была, как
уверял мой приятель, без конца рассказывая об этом, самой обыкновенной
женщиной, ничем не примечательной, но в силу какой-то причины, объяснить
которую он не мог, встречи с ней глубоко волновали его. В ту неделю, когда
он находился, как уже говорилось, в крайне возбужденном состоянии, ее лицо
было единственным, которое ярко и отчетливо стояло перед ним. В то время
как ему так хотелось отдаться возвышенным мыслям, он мог думать только об
этой женщине. И, прежде чем он разобраться, что с ним происходит, его
воображение ухватилось за мысль пережить с ней любовное приключение.
- Я прямо-таки не мог понять себя, - говорил приятель, рассказывая об
этом. - По ночам, когда город затихал, и мне следовало спать, я только и
думал, что об этой женщине. После двух-трех таких ночей мысль о ней начала
преследовать меня и днем. В душе у меня была страшная неразбериха. Когда я
шел на свидание с невестой, которая потом стала моей женой, я видел, что
мои блуждающие мысли нисколько не умалили любви к ней. Для меня
существовала только одна женщина в мире, с которой я хотел жить и которую
хотел видеть своей спутницей жизни. От нее я ждал, что она нравственно
облагородит меня и поможет мне укрепить мое положение в обществе. Но
сейчас, понимаете ли, мне хотелось сжать в объятиях ту, другую женщину. Она
проникла в мое существо. Со всех сторон я слышал, что я - большой человек,
что мне предстоят большие дела, и вот вам!
В тот вечер после театра я пошел домой пешком. Я знал, что спать все
равно не придется, и, чтобы удовлетворить мучившее меня чувство, я
остановился на тротуаре напротив табачной лавочки. Она помещалась в
двухэтажном доме, и я знал, что женщина со своим мужем живет наверху. Долго