"Князь Владимир Старинов (часть 1, Черновик)" - читать интересную книгу автора (Садов Сергей)

Глава 7

Следующий час Володя наблюдал, как суетится Конрон, не находя себе места от волнения. В конце концов он не выдержал и отправился на холм. Мальчик появился там спустя час, сел на свое старой место и снова стал наблюдать за тем, как рабочие родезцев внизу ставят частокол.

– Хм… Я все больше и больше восхищаюсь Эрихом.

– Ты это к чему? – поинтересовался Конрон.

– Да вон, – Володя махнул рукой. – Тебя это ни на какие мысли не наводит?

– Наводит. На очень грустные. Мы не можем атаковать, если они поставят частокол.

– Тут можно поспорить, но я не об этом. Сделать колья здесь они бы еще не успели, значит, они везли их с собой. Полагаю, это один из сюрпризов Эриха.

– И что нам делать?

Володя глянул на часы.

– Полагаю, как бы ни паниковали после высадки врагов, но решение принять уже должны. Сейчас главное задержать их в этой бухте и сделать так, чтобы они не очень лазили по окрестностям.

– Наконец-то снова дело!!! – Конрон в порыве чувств даже хлопнул себя по ногам.

– Конрон, только прошу, без самодеятельности. Действуй, как договорились. И еще, пошли гонца, пусть сюда приедете фортификатор.

Конрон готов был на что угодно, лишь бы это изматывающее ожидание закончилось. Отдав распоряжение, он поскакал вниз.

Фортификатор появился на холме минут через сорок. Этого человека Володя видел несколько раз на строительстве форта и в городе, где они вместе с ним распределяли зоны обстрела башенных катапульт. Это был грузный человек лет сорока, но необычайно подвижный для своей комплекции. Он подошел к Володе и чуть поклонился.

– Милорд?

– Подождите… кажется Конрон начал действовать. Посмотрите пока на те укрепления, которые возводят родезцы.

Конрон действительно начал действовать… Из леса выскочило несколько отрядов лучников… да-да, именно отрядов, тренировки даром не прошли. Конечно, до совершенства еще далеко, но за сутки его не добился бы никто. И вот лучники несколькими группами бросились вперед к строящемся укреплениям. За ними, скрываясь от вражеских наблюдателей, бежали пехотинцы, таща «ежи». Выскочили они почти одновременно, но из-за тяжести и неудобства груза постепенно отстали. Но это нормально – они и не должны были выкладываться, времени дотащить ежи до нужного места им хватит.

Лучников заметили не сразу, но вот поднялась тревога. Родезцы бросали строительные работы и прятались за кое-где уже насыпанным валом. В отличие от обороняющихся – рабочих им явно не хватало и дело продвигалось не очень быстро.

Вот наши уже достигли необходимой дальности, встали… команды, которые подавали им офицеры, отсюда расслышать было невозможно, но лучники быстро развернулись по фронту. Первый выстрел офицеров с указанием целей и на головы родезцев обрушился град стрел. Лучников тут было не очень много – человек сто, но они развили такую скорострельность, словно их тут тысяча. Стали падать первые жертвы, среди родезцев поднялась легкая паника, люди спешили укрыться за холмом.

Наверное, из-за неожиданности родезцы позволили дать залпов десять прежде, чем из-за холма показалась конница и, склонив копья, бросилась на досадных насекомых. За ними двинулась пехота торопливым шагом.

Лучники успели дать еще два залпа, после чего закинули луки за спину и побежали назад. Кавалеристы пришпорили коней, торопясь поскорее их догнать, растерзать… Но лучники уже проскочили небольшое открытое пространство и выскочили за установленные «ежи», на которые, после того как пробежал последний лучник, солдаты торопливо набросили веревочные петли, образовав сплошную «паутину». Лучники, едва оказавшись за этим укрытием, развернулись и открыли стрельбу по приближающимся конникам. Сейчас уже не до залповой стрельбы – стреляли по готовности, но опустошение они произвели страшное. Эх, если бы в городе еще были бы такие лучники… Увы, но это лучшие, которых удалось собрать. Для массовости, конечно, можно было бы нагнать еще, только чем больше толпа и хуже она обучена, тем больше риск паники. Смогла бы большая толпа провести такое отступление? Не превратилось бы притворное отступление в реальное?

Кавалеристы, напоровшись на препятствие, поднимали коней на дыбы, разворачивались, пытаясь объехать его. Перекрыть «ежами» всю поляну солдаты не могли при всем желании – они просто не дотащили бы необходимое количество «ежей». Но все эти маневры отнимали время, которое давало лучником возможность сделать новые выстрелы.

Родезцы, наконец, сумели немного отступить, перегруппироваться и поскакать в обход. Вот они поскакали в нашу сторону, развернулись, делая петлю объезжая установленные препятствия… В этот момент из-за другого холма (хорошая тут местность для таких вот засад – эти холмики и впадины…) выскочила латная кавалерия у ударила почти в тыл родезцам, те и развернуться не успели, уже в предвкушении атаки на доставившим им столько про блеем лучникам. Те в это время быстренько стали отступать в сторону леса. Солдаты торопливо разрезали веревки и утаскивали «ежи».

Быстренько отступив, лучники снова остановились и обрушили град стрел на подоспевшую пехоту родезцев. Сейчас все зависело от того, удастся ли Конрону оторваться от кавалерии или нет… Удалось. Его удар был все-таки очень неожиданным для родезцев и те поспешно откатывались к своей пехоте. Вот протрубил рог и наши латники стали разворачивать коней, отступали. Лучники через их головы обрушили град стрел на вражеское скопление пехотинцев и кавалеристов. Да уж, промазать по такой цели было тяжело.

Родезцы снова попытались организовать преследование, но быстро от этой идеи отказались, заметив как наши солдаты выстраивают «ежи» поперек дороги, где один край упирается в крутой склон очередного холмика, в другой в лес. Кто там еще скрывается с лесу и за холмом они предпочли не выяснять. Только гарцевали за пределами дальности стрельбы из луков, не давая возможности повторить такое нападение.

Володя повернулся к фортификатору.

– Изучили их укрепления?

– Что? – мужчина с трудом оторвал взгляд от почти уже закончившегося сражения.

– Я просило изучить оборону родезцев, – спокойно повторил Володя. – А вы чем занимались?

– А-а-а… да-да, конечно же. Изучил. Да и чего там изучать? Насыпь и частокол на ней. Не очень большая насыпь…

– Очень хорошо. – Володя глянул на часы. – Через два часа полная копия этих укреплений должна быть поставлена на одном из нашем полигоне. На котором, выберите сами. Эй, только не надо действительно полную копию делать! Мне нужен только кусок их стены метров сорок-пятьдесят.

– Ваша светлость? Но…

– Время! Вы собираетесь спорить?

Фортификатор почесал голову, потом видно решил, что связываться с сумасшедшими чужеземными князьями себе дороже. Коротко поклонился и поспешил вниз. Володя же остался сидеть, продолжая наблюдение. Через час Конрон попытался повторить нападение… точнее сделал вид, что повторяет. Лучники выскочили, дали пару залпов и тут же вернулись назад, пока на них не обрушились вражеские кавалеристы.

Володя перевел взгляд на вражескую ставку. Интересно, что предпримет командир? Вариантов в общем-то, у него всего два: либо выводить все силы и отбросить наглецов подальше, либо выставить прикрытие и бросить все силы на возведение укреплений.

Если сейчас с кораблей, куда еще час назад отправилась небольшая лодка с тремя людьми, повезут солдат, значит будут атаковать. Если рабочих – строить укрепления. Существующих сил на берегу для полномасштабной атаки явно недостаточно.

Володя надеялся, что приедут рабочие – если они здесь обоснуются. То уже трудно будет чисто психологически отказаться от организации лагеря именно тут. Конечно, столько времени потратили, поставили укрепления, кровь пролили, отбивая атаки.

Вот от кораблей отделились лодки и направились к берегу. Мальчик самым внимательным образом изучил через бинокль каждую.

– Рабочие, – пробормотал он. – И еще дополнительные колья везут… инструменты… То-то лодки почти черпают воду.

Лодки и в самом деле сидели очень глубоко. Малейшее волнении и многие пойдут на дно со всем грузом. Но риск был вполне оправдан и не очень большим. Опытные моряки прекрасно видели, что бухта прикрыта от резких порывов ветра, а ухудшения погоды никто не ждет.

Вот первые лодки коснулись песка, из них посыпались люди, выкидывая прямо на берег инструменты и колья. Вот лодки опустели, их столкнули и пара гребцов направили их обратно на корабли. К высадившимся еще подбежали люди, расхватали доставленный груз и все это потащили на холм, где резко активировалось строительство укреплений. Другая группа устанавливали палатки. Вот потянулся дымок от нескольких костров. Да уж, война войной, а обед по расписанию. Но оно и понятно, сколько они там плыли на этих лоханках? Вряд ли на кораблях, загруженных под завязку всяким барахлом и перевозивших большую толпу народа могли обеспечить нормальное питание. Люди просто соскучились по хорошей, горячей еде.

Володя поднялся и потянулся.

– Что ж, господа, сегодня противник вряд ли предпримет активные действия. Их разведку сковывает Конрон и даже если он уйдет они вряд ли рискнут что-либо делать, опасаясь засад. Так что до завтра можно отдыхать.

Отдыхать-то можно, но вот секреты выставить все равно не помешает. Мало ли… береженого бог бережет.

Володя оказался прав – активность родезцев свелась только к охране возводимого укрепленного лагеря. Конрон еще несколько раз предпринимал демонстративные попытке атаковать лагерь, но потом увел большую часть людей в город, оставив только наблюдателей и отряд арбалетчиков для прикрытия.

Мальчика он разыскал недалеко от моря в южной части города, где оказались возведены укрепления очень похожие на те, что он видел у Родезцев. Князь сидел на какой-то бочке и наблюдал как офицеры объясняют солдатам, что им предстоит. Горожане за частоколом устанавливали соломенные чучела. Володя подозвал Лигура и тот подошел как раз одновременно с Конроном. Холодно раскланявшись друг с другом, они сделали вид, что больше никого в упор не видят. Володя вздохнул. Удивительно уже то, что Конрон хотя бы чуть голову склонил перед бывшим рабом. Обычно делал вид, что вообще его в упор не видит. Наверное, все-таки понимает, что в предстоящим деле им вместе воевать.

– Лигур, две роты… – структура полка уже была определена – отделение, восемь человек, четыре отделения – взвод, три взвода – рота. Пять роты – полк. Еще предусматривались инженерные части и артиллерия, но пока всего этого не было и будет ли… если осада будет снята, Володя потеряет всю свою власть, бывшие рабы обретут свободу и разойдутся. Но для накопления реального опыта сгодится. Пусть даже инженерных и артиллерийских частей в полку не будет. Зато боевые части укомплектованы полностью. Как сказал бы Александр Петрович – по штату. Две роты в этом случае чуть больше двухсот людей. – Две роты продолжают тренировки по отделениям, остальные здесь. Действовать повзводно. – Володя мысленно прикинул численность. – Сколько штурмовых лестниц готово?

– Шесть штук, милорд. – После того, как Лигур получил недостающие комплекты доспехов он стал относиться к Володе с некоторым уважением.

– Мда… мало.

– Тогда поротно?

– Рота – сто одиннадцать человек… они будут мешать друг другу. Хм… да и там не очень широко. Все равно по всему фронту атаковать не сможем. Как считаешь?

Лигура он специально отправлял на холим, чтобы тот посмотрел на возводимые укрепления родезцев.

Тот задумался.

– Вообще места хватит…

– Полк не единственный будет атаковать. В общем так Две рот идут со мной, значит остаются три – это девять атакующих колонн. Сделаем так, атакуем пятью колоннами, за ними идет взвод резерва. Когда первый взвод оказывается внутри, поднимается по этой же лестнице второй.

– Одна колонна останется без резерва.

– Поставим ее в центр. Если что, им помогут слева или справа.

Володя уже давно понял, как ему повезло с Лигуром. Просто удивительно, как такой человек умудрился попасть в рабство… Впрочем, в жизни бывает всякое, а спрашивать мальчик не решался. Вообще рабство постепенно отмирало под напором, как сказал бы учитель истории, новой общественно-политической формации – феодализма. Только вот в разных частях известного мира это шло с разной скоростью. В Тралии оно еще вполне процветало, а вот в Родезии практически исчезло. Локхер еще кое-где рабов использовал, но и он уже отказывался от них и число рабов постоянно сокращалось под давлением благородного сословия, которым нужны были крестьяне на полях, а не рабы, с которыми столько мороки…

Прошлое Лигура оставалось тайной – он категорически отказался о нем рассказывать. Сказал только, что был благородным. В полку, командиром которого его назначил Володя, он навел и каким-то образом поддерживал железную дисциплину, что позволяло легко внедрять разные новые идеи, которые выдвигал князь.

– Ополченцы отказываются с нами…

Володя кивнул.

– Я знаю. Уже согласились. – Мальчик кивнул на некоторых командиров ополчения стоявшими с петлями на шее чуть в стороне. Они уже горят желанием овевать вместе с вами. Если хотите, можете освободить их… или убрать те бочки из-под них – замена уже назначена, так что потеря будет небольшая.

Лигур присмотрелся и даже крякнул от неожиданности.

– А вы не церемонитесь, милорд.

– Если бы у нас было время, я бы собрал всех офицеров, объяснил бы им важность боевого сотрудничества между различными частями армии, делающей одно дело. Рассказал бы о боевом братстве, о том, что в бою жизни каждого зависят от соседей. Потом может быть собрал бы жрецов и священников, которые прочитали бы им проповедь о любви к ближнему и всепрощению. Но поскольку времени у нас нет, будем действовать так. В общем, их судьба целиком в ваших руках, делайте что хотите.

Когда Лигур отошел Конрон покачал головой.

– Магистрат тебе этого не простит. Я вполне понимаю тебя, но… Впрочем ладно у нас действительно нет времени всем что-либо объяснять. Что ты тут замыcлил?

– Учения. Как видишь, мы построили точную копию стены родезцев. Сейчас будем отрабатывать штурм. В реальности у нас не будет времени на вторую попытку – стену мы должны преодолеть быстро и с первого раза.

Володя обернулся посмотреть что делает Лигур. Тот неторопливо прогуливался перед осужденными и что-то им рассказывали. Останавливался, глядел на солнце и снов что-то объяснял. Бывшие командиры ополчения явно не очень хорошо себя чувствовали с петлями на шеях, но возражать не пытались. Один даже согласно кивал. Правда делал это так часто, что можно было подумать будто он дрожит.

Наконец Лигур закончил свою лекцию, вытащил меч и перерезал все веревки. Осужденные поспешно спрыгнули с бочек, растирая руки.

– Они поняли важность совместных действий с кем бы то ни было, милорд, и согласно помогать нам всеми силами, – доложил полковник.

– Хорошо, – невозмутимо кивнул Володя, словно так все и должно быть. – Сколько вам потребуется времени на разработку плана штурма и начало учений?

– В общих чертах уже ясно что делать… потребуется все объяснить ротным и взводным, еще вбить в тупые бошки ополченцам…

– Конрон, лучники где?

– Скоро будут.

– Лигур, сколько нужно лучников привлечь?

Тот почесал затылок.

– Трудно сказать… они нужны только в первый момент, а дальше, когда солдаты перевалят частокол, они уже не смогут нам помочь.

– Тогда вам действительно их много не нужно… А вот мне они понадобятся. В общем набирай кого нужно и вперед. Так через сколько приступишь?

– Через полчаса… если все будет нормально и меня будет слушать городская стража.

– Мы с Конроном будем тут, так что слушать будут. С ними, в отличие от ополченцев, я церемонится не буду, они должны понимать что такое приказ и чем чревато его невыполнение в военное время.

Лигур поклонился и отправился отдавать приказы. Конрон нахмурился.

– Ты всерьез намереваешься отдать под его командование штурм?

– Да. Они к этому специально готовились и мы с ним много говорили о будущей схватке. Хочешь ты того или нет, но Лигур в городе самый подготовленный офицер… Это, конечно, мое подозрение, но мне кажется он родезец и покинул родину не совсем добровольно. Возможно даже занимал там высокое положение.

– Хм… Конечно, он не похож на простого крестьянина… очень уверено командует. Но ты в нем уверен? Если он родезец…

– Уверен.

– Ну… тебе виднее. Ты же с ним больше всего общался. Только вот не могу я тут сидеть…

– А какие у тебя планы? До вечера родезцы ничего не предпримут, только укрепляться будут. Ну разведку попытаются провести, так с этим наши патрули справятся, ты там не нужен.

– А тут я нужен?

– А тут мы готовим нашу будущую победу! Так что нужен!

Конрон печально вздохнул, развернулся к солдатам и велел принести откуда-нибудь два кресла и стол. Непонятно, в каком доме они их позаимствовали, но просьбу выполнили довольно быстро. Заодно притащили и несколько кувшинов вина. Одобрительно крякнув, Конрон устроился в одном из кресле, а кувшины поставил на сто. Володя занял второе кресло, но свою половину стола загрузил письмами Розентерна и допросными листами пленных. Тир покосился на него неодобрительно, но вино предлагать не стал – догадывался об ответе.

Когда начались учения, мальчик поспешно спрятал все бумаги и стал наблюдать. Минут тридцать заняло построение, еще некоторое время на то, чтобы объяснить солдатам задачу и вот началось… Впереди бежали щитоносцы с огромными щитам, защищая от обстрела тех, кто бежал за ними, а там, самые сильные солдаты тащили большие и широкие лестницы, каждую несло двадцать человек, держа их с двух сторон за специальные выступающие ручки. Точнее это были не совсем лестницы – проемы между ступеньками из широких досок были не очень широкими. Скорее по ним удобно было бежать, чем карабкаться. Но для штурма забора из частокола они подходили идеально. Тот ведь не очень высок – с этой стороны где-то полтора человеческого роста.

По сторонам от колонн, тащивших лестницы, бежали арбалетчики, тоже со щитоносцами. Поскольку и щиты там были легче и арбалетчики несли не очень большой груз, они успели первыми. Щитоносцы тут же опустились щиты на землю, из-за них выглянули арбалетчики и тут же дали залп. Подбежали щитоносцы, которые прикрывали людей с лестницами, они попытались раздаться в стороны, чтобы дать дорого штурмовой колонне, налетели на тех солдат, что прикрывали арбалетчиков, образовалась куча-мала, в которую и влетели те, кто нес лестницы.

Конрон покосился на Володя. Тот невозмутимо пожал плечами.

– Первый блин комом. А представляешь, если бы такое случилось во время штурма лагеря родезцев?

Лигор носился среди солдат, раздавая тумаки и просвещал по поводу их происхождения. Володя подозвал одного солдата и шепнул пару слов. Тот кивнул и помчался к Лигору. Лигор молча выслушал и кивнул.

– Что ты сказал? – поинтересовался Конрон.

– Попросил проверить результативность залпа арбалетчиков.

– Ну в этих ребятах я уверен. Они со мной пришли.

– Проверим.

Залп видно оказался хорошим, поскольку у Лигора к арбалетчикам никаких претензий не возникло. Остальные офицеры хоть и поглядывали зло на выскочку, но и приказов его слушались, урок всем пошел впрок.

Дальше была еще одна попытка, но теперь уже вместе с арбалетчиками бежали и лучники. Они останавливались первые и давали несколько навесных залпов, стараясь поразить не тех, кто на стене, а тех, кто спешил к ней. Это попытка тоже завершилась неудачей, а вот с третьей лестницы все-таки удалось водрузить на частокол и по ним бросились самые защищенные латники – тяжелая пехота. Они должны были принять на себя первый удар и расчистить дорогу остальным. Некоторые не удержались и свалились с лестниц, хорошо там догадались солому постелить.

Четвертая попытка прошла более удачно, но солдаты оказались вымотаны до предела и едва ли не падали.

– Милорд, надо дать отдых, – заметил подошедший Лигор.

– Мне кажется вы распоряжаетесь учениями, вам виднее. Когда закончите с приказами, подходите, надо поговорить. – Володя обернулся к охране. – Еще одно кресло разыщите, пожалуйста.

Лигор вернулся через двадцать минут, когда люди расположились на поляне и к ним бросились горожане с котелками с едой. Володя приглашающее указал на кресло.

– Милорд, до вечера мы не успеем…

– Значит будете тренироваться после захода.

– Милорд?

– Лигор… как вы думаете, когда лучше всего атаковать лагерь родезцев?

– Вы хотите сказать…

– Да. Штурм произойдет часа в три утра, когда сон наиболее крепок. С двух сторон. Как понимаешь темно будет не только врагам. Потому, как только отработаете все днем, будем тренироваться ночью. Я уже распорядился конфисковать у горожан белые простыни. Из них надо будет сделать плащи. Белое ночью очень заметно, а кто не в белом – тот враг. Понимаете? Это тоже надо отработать. Потому сейчас гоняйте людей до седьмого пота, потом отдых, в три часа утра подъем, разбираете плащи, которые к вечеру должны будут изготовить и новая тренировка! Отдых и завтра после полудня снова тренировка.

– Завтра вы сюрпризов не ждете?

– Нет. Завтра я ожидаю многочисленные попытки родезцев провести разведку. То есть множество мелких стычек между патрулями, но ничего серьезного. А теперь по учению… Все хорошо, но… А что вы будете делать, когда перевалите стену? Как мне кажется, тут и будет самое сложное.

– Будем действовать восьмерками, как вы и предлагали, милорд. Спаянная группа большое преимущества с свалке.

– Да? И насколько они спаяны?

Лигор развел руками.

– За неделю нельзя сотворить чуда.

– И еще. Подумайте, чем может ответить противник, и что мы можем ему противопоставить. Сейчас они ставят палатки для персонала, если их как-то поджечь, тогда при пожаре лучники и арбалетчики на стенах уже не буду так бесполезны.

– Поджечь? – Лигор задумался.

– Проклятье! – Конрон хлопнул по столу ладонью. – Можно взять смолу, нарезать кусочками и привязать к веревке, а там поджечь и кинуть на палатки. А те, что ближе будут факелами закидать.

Лигор поднялся.

– Пойду распоряжусь о смоле.

– Хм… а он не так уж и глуп, – буркнул Конрон и потянулся к кувшину с вином.

Володя с отвращением посмотрел на кувшин. Понятно почему тут все пьют едва ли не с детства. А что еще остается? Средств профилактики и дезинфекции никаких, пить сырую воду с большой долей вероятности схлопотать дизентерию или что похуже. Остаются соки, пиво или вина. Но соки… мальчик видел однажды как местные крестьяне делали сок. Пить его сразу расхотелось. Квас что ли научить делать? Только с соблюдением всех санитарных норм, вплоть до дезинфекции посуды паром… местные такие доверчивые, вполне поверят, что это необходимо.

Мальчик поднялся.

– Конрон, проследи тут, пожалуйста, а я немного прогуляюсь.

– По делам или?…

– Или. Отдохнуть немного от всего хочу. И так почти падаю.

Вопреки ожиданиям Конрон согласно кивнул.

– И то дело. Я хотел и сам тебя отправить, да боялся не послушаешь. Иди, я тут за всем прослежу. Мне и самому интересны те приемы, что применяют твои люди.

«Твои люди»… Хм… Володя задумчиво крутил травинку, ведя коня на поводу. А ведь с точки зрения всех местных законов они и правда мои люди. Он их освободил, он их взял под свое командование, когда все остальные отказались.

– Обзаводишься армией?

– Что, милорд? – к мальчику подъехал один из солдат охраны, полагая, что обращаются к нему.

– Нет-нет, ничего. Просто задумался.

– Милорд! – Перед Володей встал на дыбы конь и мальчик испуганно отпрянул, потом обругал Джерома. Тот торопливо извинился. – Милорд, я просто торопился сообщить вам, что приказ выполнен.

– Что?

– Я про паруса…

– А-а-а. Хорошо. Много?

– Ну я прикинул сколько нам нужно, взял с запасом. Коптильни трудились много. Людей предупредил, они болтать не будут.

– Да пусть болтают. Думаешь удастся скрыть это все от горожан? Главное чтобы за город не выбралось. Потому надо бы усилить патрули в бухте и в городе. Ночью никаких передвижений.

– Крейс давно уже бесится от этого, – хмыкнул Джером. – Его этим комендантским часом совсем прижали. У него ж основное время работы ночью.

– Проблемы Крейса меня не волнуют. Что с лодками?

– Отбираю подходящие. Те, что отобрал уже начали смолить.

– Хорошо, продолжай работать.

– Мне вопросы задают… те люди. Которым я не могу не ответить.

– Роухен и Розен? Отсылах их ко мне.

– Еще Лиром.

– Этого тоже ко мне шли. Чего с ними беседуешь? А вообще… ну придумай что. Скажи жертвы водному богу готовим, чтобы вызвать шторм и разметать вражеский десант.

Джером на секунду задумался, потом расхохотался.

– До такого я не додумался. Хорошая идея. Милорд. В таком случае я в порт.

Володя проводил умчавшегося Джерома и покачал головой. Вот кого надо было отправлять к родезцам. Этот бы задурил бы им головы как никто. Одна проблема – он слишком много знает про оборону и планы. Если он попадется – все планы отправятся псу под хвост.

Вернувшись к Осторну, Володя обнаружил, что в доме почти никого нет, только слуги. Оказались. Что купец с женой и детьми отправились на рынок… Нашли время.

В своей комнате Володя плюхнулся на кровать, тренькнула струна на гитаре. Мальчик наклонился и достал ее из-под кровати, пытаясь вспомнить, откуда она здесь. Он сам принес или кто-то из слуг из дома забрал? Не вспомнил и махнул рукой – какая разница. Задумчиво провел по струнам… Давно не играл. С делами совсем забыл про гитару. Сделал перебор… нахмурился и оглядел маленькую комнату, которая совершенно глушила звук. Взял гитару и вышел на улицу, устроился на скамейке в небольшой беседке и опять заиграл, не задумываясь. Просто перебирал струны, плетя мелодию словно кружева. Неважно какой аккорд и какая нота, лишь бы звучало в лад – этакий мелодичный хаос. Потом замолчал, зажав струны и вдруг решительно ударил по ним…

Добром и словом другу помоги

И лишь когда грозят ему враги

Ты можешь силу духа и руки

Вложить свой гнев в удары и броски

Свое непревзойденное оружие

С тобой соединим и победим

Насилье точит сталь

Но сталь его не вечна

А ты душою крепче стали стань

Когда чиста душа,

А цели человечны

Рука крошит отточенную сталь

Гордится зло могуществом своим

И тем, что большинство смирилось с ним,

Но разве мы с тобой себе простим,

Когда мы злу урока не дадим

Свое непревзойденное оружие

Для подвига готовь и береги.

Всегда и всюду жертву защити

Поверженного в схватке пощади

Достиг победы снова к ней иди

Важнее прошлой та, что впереди

Свое непревзойденное оружие

Носи в своей груди и пой в пути [1].

Песня не очень подходила под гитару, но Володя постарался все же максимально приблизить аранжировку к оригиналу. Все равно не совсем верное звучание, все-таки ударных не хватает. Нет, это песня определенно не для гитары. Чтобы такое более удачное… и под настроение… рыцарское… Хм…

Володя хмыкнул. Рыцарь с ржавыми шпорами.

Лечу, ни пуха, ни пера,

Я вам признаюсь честно,

Что эта странная игра,

Ужасно интересна.

Воображать, что ты герой,

Добившийся успеха.

Пусть это все зовут игрой -

Мне это не помеха.

Пускай победы нелегки,

Но такова работа.

Пускай хохочут дураки,

Глумясь над Дон Кихотом.

Их сам оставит в дураках,

Насмешек всех сильнее.

И он прославится в веках,

Восславив Дульсинею [2].

Да уж, герой… Хотя может и станет, если Тортон все-таки удастся отстоять. Сложат легенды о чужеземной князя…

Позади раздалось хлопанье. Володя резко обернулся. Там, усевшись на траву, удобно расположились Аливия с братом.

– И давно вы тут?

– С того момент, как вы играли какую-то странную мелодию, милорд.

– Володь, а ты мне раньше эти песни не пел. И знаешь, я почти все-все поняли, давай продолжим учить твой язык? Мне он нравится. И кто такая Дульсинея, которую ты восславлял? – В голосе девочки послышались ревнивые нотки. – Она была твоя невеста на родине, да?

Мальчик расхохотался.

– Потише, стрекоза. Я же не успею на все сразу ответить. А насчет Дульсинеи можешь не переживать, эта почтенная дама невеста одного благородного рыцаря, который отправился в путь, чтобы восславить ее имя побеждая врагов.

– Ух ты! – глазеньки Аливии радостно засверкали. Тут она покосилась на брата. – А ты бы вот так смог отправиться в путь, чтобы прославить свою невесту?

Руперт отчаянно покраснел, потом пробормотал, что типа все это ерунда и что он не благородный, чтобы заниматься разной дурью. Тут он глянул на Володю и совсем смутился.

– Простите, ваша светлость, я совсем не имел в виду вас…

Володя перескочил через перила беседки, оставив гитару там, сорвал несколько невзрачных цветков, подошел к Аливии и опустился перед ней на колени, протянув букетик.

– Все ради вас, прекрасная леди.

Аливия вдруг смутилась, покраснела и замерла, не зная, что сказать. Володя улыбнулся, связал стебельки и приладил букетик девочке в волоса. Потом протянул руку и слегка ущипнул ее за нос.

– Ай! – Аливия обиженно пискнула и уставилась на Володю.

– Рот закрой, а то птичка залетит, – серьезно посоветовал мальчик. Рядом невоспитанно хрюкнул Руперт и отчаянно попытался не расхохотаться.

Володя еще сыграл несколько мелодий, а Аливия попросила записать слова про «нам дворцов заманчивые своды не заменят никогда свободы» – решила попробовать перевести. Мальчик поднялся.

– Вот что, Кнопка, пошли-ка в дом, там и займемся. Я тебе помогу. Заодно продолжим язык изучать.

– А тебе не надо по делам? – тревожно и с отчаянной надеждой спросила девочка.

– Нет, – усмехнулся мальчик. – Сегодня я до вечера совершенно свободен.

– Ураааа!!! – Аливия вскочила и заскакала вокруг Володи, но тут же скривилась от боли.

– Говорил же, не скачи пока! – отругал её мальчик. – Еще недельку спокойно посиди и потом хоть на голове стой.

– Я попробую, – серьезно пообещала Аливия и тут же схлопотала подзатыльник, отбежала и с безопасного расстояния показала язык. Руперт что-то сердито крикнул ей, А Володя рассмеялся. Грусть исчезла. Умеет же эта пигалица поднять настроение. Но чему удивляться? Каким-то образом она сумела вытащить его из бездны отчаяния, сумела растопить его холодность. Сейчас Володя еще не мог понять, радоваться ему тому, что он снова умеет искренне смеяться, грустить, сердиться. Что его чувства больше не показные, а идут от души. Единственно только плакать так и не получилось… Однажды ночью он проснулся с криком – снова приснилось крыльцо дома… вот мама спускается по лестнице, держа за руку Ленку. Рядом идет отец, а вперед скачет он… Вот отец толкает его в сторону, выстрелы… И тут Володя проснулся… В душе горечь и боль, но глаза сухи… Как ему в этот момент хотелось разреветься, сбросить этот груз с души, отпустить прошлое, чтобы оно отпустило его. Но цепь еще прочна…

Вопреки опасениям Володи следующий день оказался самым свободным для него за все время осады. Это первоначально сильно удивляло его. Не было необходимости куда-то мчаться, что-то решать, спорить с купцами или магистратом. Не сразу он понял, что сейчас запущенный механизм подготовки к сражению набрал полные обороты и больше не нуждался в подталкивании или контроле. Даже захоти он сейчас что-либо изменить – это уже было сделать невозможно. Филлип командовал в форте, размещал запасы воды и продовольствия, рабочие насыпали и трамбовали площадку под баллисты, собирали требуше и устанавливали на стенах «скорпионы». На холме наблюдатели следили за родезцами и регулярно посылали гонцов с известиями. Те несколько раз пытались провести разведку с этой стороны бухты, но их встречали засады из арбалетчиков и родезцы, потеряв несколько человек, прекратили попытки проникнуть на заросшие склоны, только усилили наблюдение за склоном. Еще произошло несколько стычек с патрулями на дороге, когда родезцы попытались приблизиться к городу, но и здесь они скорее демонстрировали попытку, чем реально пытались прорваться. Судя по всему командир этого отряда решил не рисковать и дождаться основных сил, а пока старательно возводил укрепленный лагерь, свозил с кораблей продовольствие и машины, которые старательно укрывали с той стороны лагеря.

Заметив это, Володя досадливо поморщился – туда не доставали даже требуше. Точнее доставали на максимальной дальности, но стрелять не видя цели и не имея возможности корректировать огонь бесполезное занятие. Шанс во что-то попасть, конечно, есть, но не настолько большой, чтобы пытаться. Впрочем глупо огорчаться, нельзя же всерьез полагать, что противник подставиться во всем.

Потом Володя навестил порт, но и здесь Джером вполне справлялся без него. Конрон руководил тренировками кавалерии, Лигор занимался с пехотой и лучниками, Роухен проверял городские укрепления и занимался организацией патрулей, Арвид пропадал в госпиталях и следил за подготовкой перевязочного материала.

Помотавшись до обеда по городу, Володя вдруг с досадой понял, что собственно он никому больше не нужен. Сейчас, когда все отлажено и каждый офицер четко представляет задачу его вмешательство только повредило бы. А в случае разных мелких недоразумений и накладок за советом или приказом все предпочитали обращаться к Конрону или Роухену.

С одной стороны обидно. А с другой хорошо – значит правильно подобрал людей, нашел к ним подход и заставил делать общее дело. Причем заставил не только тех, кого сам нашел и назначил, но и тех, кого убрать не мог. Учителя на базе вполне могли бы гордиться им. С этими мыслями Володя и отправился в дом к Осторну. Чтобы как-то скоротать время и отрешиться от тревог, засел за занятия с Аливией языком, а с Рупертом и Осторном занялся математикой. Девочка пыхтела над переводом песни, а Володя подсказывал незнакомые слова, которые встречались в тексте и тут же заставлял их заучивать, объясняя значение. Перевод выходил без рифмы, но получался вполне неплохим.

Наблюдая как девочка пыхтит на переводом, склонившись на бумагой, Володя пожалел, что сейчас тут нет Сторна – барда, с которым он познакомился по пути в Тортон. Неплохо бы было перевести еще песни.

Несколько раз приезжал гонец с сообщением от наблюдателей с холма, но его сообщения разнообразием не блистали: враг укрепляется, разгружает корабли, предпринимает несмелые попытки провести разведку, но натыкаясь на сопротивлением в бой не вступает и отходит. Стала известна и примерная численность солдат в десанте, около трех тысяч. Ну тогда понятно, почему родезцы не горят желанием лезть на рожон – их чуть больше, чем солдат в городе, а повторять «подвиг» барона Розентерна им явно не хотелось.

Следующий день не отличался от предыдущего. Те же стычки, те же спешные приготовления и тренирвоки внутри города. Разве что прибавились вражеские галеры, которые стали постоянно маячить вдали напротив выхода из бухты. Приближаться не решались, просто следили издали. Три корабля портовой охраны один раз вышли из порта, но родезкие галеры не принимая боя, ушли к бухте и корабли вернулись ни с чем. Зато ближе к вечеру наблюдатели обнаружили необычайное оживление в бухте. Один корабль вдруг сорвался с места и умчался на север.

– Завтра прибывают основные силы, – сообщил Володя на созванном совещании.

– Ты же говорил, что они прибудут через пять дней? – удивился Конрон.

– Я не колдун и не предсказатель. Я могу только предполагать на основе имеющихся у меня фактов. Пять дней – такой срок называли пленные. Возможно, они сами не знали сроков, возможно ветер для них оказался попутным. Мало ли.

– Что ж… Тогда будем готовы.

На этом совещание закончилось. Свои задачи знал каждый и лишний раз напоминать о них смысла не было. В эту ночь Володя спал очень плохо.