"Федерико Андахази. Милосердные" - читать интересную книгу автораименно человеческое семя. Ар. Полидори , должно быть Вам нетрудно
представить себе , на какую жестокую участь я обречена. Я уже упоминала о том , что земля не порождала существа страшнее меня. Потому я не боюсь признаться , что начисто лишена какой бы то ни было привлекательности , более того , доведись мне показаться на глаза мужчины - к счастью , такого ни разу не случалось , - я вызвала бы в нем только отвращение. Вы , наверное , спросите , как же мне до сих пор удавалось поддерживать свои жизненные силы. Как человек умный , Вы уже наверняка догадались. Если помните , я говорила Вам о том , что мое уродство находится в отношении обратной пропорции к красоте моих сестер. Видимо , нет нужды пояснять очевидное: Бабетта и Колетта , использовали свою красоту , чтоб добыть для меня то , что мое уродство мешало получить мне собственными силами. Но , забегая вперед , хочу сказать , что если на протяжении всей жизни они и брали на себя этот - как еще посмотреть - "неблагодарный" труд , то двигала ими отнюдь не сестринская любовь и уж тем более не удовольствие , которое может сулить подобная работа. Напротив , будь на то воля моих сестер , я бы уже давно была мертва. Позволю себе не торопиться с разоблачением истинных причин "гуманного" поведения Бабетты и Колетты. Молва о моих сестрах стала чуть ли не достоянием общественности. Вероятно , и до Вас дошли слухи о них: развратницы , гулящие , подстилки , бесстыжие , ветреницы , кокотки и , уж совсем прямо и в лоб , шлюхи , - вот лишь немногие из тех ярлыков , что на них навешали. Наверное , Вам доводилось читать подобные надписи на дверях общественных уборных Парижа. Все это не совсем так. Я бы не стала утверждать , что они одержимы природной склонностью к пороку. Впрочем , чуть ли не ежедневная необходимость совершать подобные действия ради спасения жизни следствия , а не причины. Теперь , когда я открыла Вам , чем Вы располагаете , необходимо поведать историю моей семьи. Я принадлежу к старому протестантскому роду. По прихоти случая мои давние предки эмигрировали из Франции в Англию , а несколько позже - из Англии в Америку. Мой отец , Уильям Л егран , человек с расстроенной психикой , умудрился несколько раз промотать и восстановить свое наследство. Он родился в Новом Орлеане , где и вырос , не имея иных забот , кроме тех , что есть у юноши из благополучной семьи. После смерти деда мой отец , одержимый недугом , наиболее пагубным для Америки - речь идет о роковой золотой лихорадке , - в погоне за призрачными надеждами растратил все до последней монеты. В обществе своего преданного слуги - ничто более не удерживало его в этом мире - он обосновался на пустынном острове Салливан , неподалеку от Чарльстона , что в Южной Каролине. Одному Богу известно , как два года спустя ему удалось вернуться в Новый Орлеан одним из самых состоятельных людей Америки. Однако его торжество было таким же быстротечным , как момент , отделяющий вспышку молнии от грома - преследуя свою счастливую звезду , он вложил весь капитал в безрассудную экспедицию на негостеприимный Юкон , где , в довершение ко всему , едва не погиб. Впрочем , ему будто было суждено повторить судьбу самого Л азаря , и он снова чудесным образом поднялся из самой жалкой нищеты. Когда все уже указывало на то , что наступил бесславный конец истории почтенного рода Л егран , однажды утром в его дверь позвонили. Немногословный господин |
|
|