"Михаил Леонидович Анчаров. Дорога через Хаос (Роман)" - читать интересную книгу автора

пошли. Бабы есть бабы. А тут духовные ценности. Нельзя! Ты против духовных
ценностей?
- Не знаю, - сказал я.
И мы вошли в дверь. Здоровенную. Этажа на полтора.


...Война кончилась, когда мне было два года.
Жил я без потрясения на пятом этаже. Так, разве что занудство одно. Да
ну их, потрясения. Насмотришься в кино, как люди жили, и хватит. Сейчас
по-другому живут. Всё я к тому времени перепробовал; и модельки были, и
барахло приличное, не хуже, чем у людей, и на Княгиню глаза пялят, мне
завидуют, и даже любовь встретил. Только она короткая оказалась, эта
любовь, - до загса.
Наутро после ресторана и первой нашей с ней постели Княгиня сказала:
- Больше я ни о чём не мечтаю. А то, что ты рабочий, это ничего. Не век
же ты будешь рабочим, правда? Поцелуй меня сюда.
И показала на грудь.
На этом наша любовь кончилась.
- Ладно, слезай с тумбы. На лекцию опоздаем, - сказал я.
- С какой тумбы?
- Это поговорка такая.
- Ты какой-то странный.
- Это потому, что мне тоже больше мечтать не о чем.
- Я тебя разочаровала?
- Нет, что ты.
- Это потому, что я ещё ничего не умею. Ты подожди, я научусь.
- Чему?
- Всему. А детей нам не нужно пока, - а вдруг ты институт не кончишь?
- Чтобы детей делать, высшее образование не требуется. Годится моё
среднее. Может быть, после этой ночи забеременеешь.
- Не бойся. Я таблетки приняла. Маме жена начальника отдела привезла из
ФРГ.
- Мама твоя любит юмор, - говорю.
- Нет, мама юмор не любит. Она считает, что юмор - это вульгарно.
- Скажи, почему тебя Княгиней прозвали?
- Я в школе в драмкружке играла княгиню Волконскую. Мы ставили поэму
Некрасова "Русские женщины". Читал?.. Я на неё лицом похожа.
Я говорю:
- Читал... Только там про русских женщин, а не про лицо. Хотя это давно
было.
- Верно? - Она поднялась с постели. - Сейчас главное - лицо. Такое
время. У кого лицо, тот пробивается.
А я думал, что она молчаливая.
- Ты знаешь, за эту ночь я стала совсем другая. Ты знаешь, мне про тебя
говорили ещё до того, как ты меня увидел. Все говорили "художник, художник".
Я тебя сразу по описаниям узнала, когда ты мне там, в буфете, руку
поцеловал. Я подумала: "Ну, точно. Совсем такой. Молва - великая вещь". Не
притворяйся - у тебя же слёзы на глазах. Это от счастья?
- От счастья, - говорю я.