"Вахтанг Степанович Ананян. Пленники Барсова ущелья (Приключенческая повесть) " - читать интересную книгу автора

Но ожидания были напрасны. Не утихает метель, и никто не приходит за ними.
День проходил. Снег шел без устали, без передышки. Голод и жажда томили и
рождали черные мысли.
Горы окутала мгла. Казалось, давно наступил вечер, но никто не мог сказать,
который час: часов не было. Время тянулось изнуряюще медленно.
- Ну, видишь, до чего довело нас твое ухарство? - раздраженно сказал Саркис.
Темный пушок, покрывавший его щеки, поднялся щетиной, и мальчик стал похож на
ощипанную курицу.
Ашот, часто выходивший из укрытия для наблюдений за погодой, и так с трудом
сохранял спокойствие. Слова Саркиса его взорвали.
- Довольно каркать! - вспыхнул он. - Настоящий мужчина и в буран может попасть,
может остаться запертым в горах. А ты? Привык к теплому колхозному складу.
Негодование Ашота было, однако, в значительной мере наигранным. Он пытался
заглушить в себе угрызение совести. Что ни говори, а ведь действительно это он
своими фантазиями вовлек товарищей в беду.
- Ничего, все окончится хорошо, - успокаивал Гагик. Он был настроен бодрее
остальных, однако мысль о
том, что они могут оказаться запертыми в ущелье, беспокоила и его.
Один только Асо тихо сидел, прислонившись к скале, и, обняв за шею своего
верного друга Бойнаха. спокойно смотрел на бушевавшую в ущелье вьюгу. Едва
заметная усмешка сквозила в уголках его губ "Ну, снег - и все тут. Ничего
особенного! Чего вы голову потеряли?" - казалось, хотел сказать он.
- Что же ты отодвинулась, хушкэ Шушик? Обними Бойнаха, прижмись к нему, он такой
теплый, - сказал девочке Асо, и на лице его вдруг вспыхнул румянец, удивительный
в такую стужу.
Мальчик отвернулся и вздохнул
- Эх - эх, где ты, лето? Лето - мать и отец чабана, - пробормотал он, а затем
вдруг мягким и приятным голосом запел старую печальную курдскую песню,
вынесенную его предками из Турции:
Ло, ло, ло, ло...
Из глухих деревень Курдистана
Стоны слышатся тяжкие, плач...
Асо пел, стесняясь, не глядя на Шушик, словно стараясь спрятать от нее свое
лицо.
- Сможет дядя Авдал еще денек потерпеть без сахара и табака? - не то всерьез, не
то в шутку спросил Гагик.
- Сможет, - отозвался Асо.
- Что ж, раз так - ладно. Завтра мы будем дома, так почему бы нам не доесть то,
что осталось?
- Да, давайте доедим, - согласился Ашот. Он достал из сумки сыр и лаваш и
разделил все на
шесть равных частей - шестая Бойнаху. Асо был глубоко тронут добротой Ашота и
посмотрел на него теплым, ласковым взглядом. Природная застенчивость помешала
пастушку сказать Ашоту слова благодарности.
Завернув сыр в лаваш так, что получилась длинная трубочка, Асо с аппетитом ел, а
Бойнах, мгновенно проглотив свою долю, высунул красный язык и жадно поглядывал
на жующих ребят - не перепадет ли ему еще немножко?
Голод был слегка утолен, но соленый сыр вызвал ужасную жажду. Набрав в пригоршни
снег, дети стали глотать его, заботливо предупреждая друг друга о том, что снег,
есть опасно, можно заболеть.