"Павел Амнуэль. Дорога к себе" - читать интересную книгу автора

Причина самоубийства неизвестна".
И что?
Ничего, - подумал Мерсов. Это тот, кто звонил вчера. Тот, кто шептал в
трубку: "Ты взял у меня жизнь!.. Я писал эту книгу двадцать три года... Жить
ты будешь, потому что умру я... А потом мы с тобой встретимся"...
Не может быть. Это другой человек. Почему я решил, что тот самый?
Но ведь ни о ком больше не сообщают - ни о ком, кто покончил с собой
вчера...
А почему я думаю, что тип, звонивший и шептавший в трубку всякие
глупости, действительно был...
Потому что это он написал "Вторжение в Элинор". Он писал роман двадцать
три года (значит, ему было двадцать, когда возник замысел?), больше половины
его жизни...
Почему я уверен, что это он?
Потому что, - сказал себе Мерсов.
Господи, как я себя теперь поверять должен? - с ужасом подумал он. Кто
я есть теперь и как мне жить дальше?


Глава седьмая

В три часа, плотно пообедав в кафе "курицей жареной с картофельным
гарниром", Мерсов медленно шел по правой стороне Шаболовки от станции метро
в направлении возвышавшейся за домами Шуховской телебашни. Желудок у него
был полон, а голова пуста. Для чего он сюда приехал, Мерсов не мог объяснить
и самому себе, а кому-нибудь постороннему - подавно. Просто тянуло. Бывают в
жизни состояния, когда невозможно объяснить тот или иной поступок
логическими причинами. Пришло в голову - и сделал. Почудилось что-то - и
полез на рожон. Или того хуже: не понравилось что-нибудь в повороте головы
или во взгляде случайного прохожего - подошел и убил.
Нужно было раз и навсегда избавиться от наваждения. Почему он решил,
что звонивший псих не только был истинным автором "Элинора", но еще и носил
фамилию Ресовцев?
Мерсов вошел в сквер, где на трех недавно покрашенных (слишком яркий
цвет - сразу видно, что краска еще не успела высохнуть) скамейках нагло
сидели и прохаживались голуби. Несколько пенсионеров стояли поодаль, рядом с
газетным киоском - то ли боялись потревожить птиц, то ли сидеть им было
холодно, день действительно выдался прохладный, хорошо хоть дождь лить
перестал.
Медленно проходя мимо, Мерсов прислушался к обрывкам разговора, но
говорили не о самоубившемся, а о проблемах государственных - о внешнем долге
Соединенных Штатов и о том, что американский сенат выделил сто миллиардов на
будущий год с целью подрывать в России устои нормальной человеческой жизни.
- Извините, - сказал Мерсов, и взгляды обратились в его сторону. - Вы
не могли бы подсказать... Тут неподалеку человек покончил с собой. Ресовцев
его фамилия...
Старички переглянулись, но ответа Мерсов не услышал. Показалось ему или
они действительно знали об этом человеке что-то такое, чем не собирались
делиться со случайным прохожим?
- Я почему спрашиваю, - продолжал он. - У меня школьный товарищ был -