"Павел Амнуэль. Странные приключения Ионы Шекета (#2)" - читать интересную книгу автора

Так и оказалось. С виртуального неба на виртуальную землю излился хлещущим
потоком виртуальный дождь, и я действительно ощутил себя Гераклом,
раскрывшим речные шлюзы. Несказанные депутатские речи начали таять, и я
ловил лишь отдельные обрывки фраз, мыслей и даже афоризмов:
- Левые всегда воображали, что Израиль не страна, а всего лишь
государство...
- ...нельзя ли не спать хотя бы во время речи спикера, а то храп мешает
правильно...
- ...Все, что делается в кнессете, делается кому-то назло...
- Свободу народам Неренги-шесть!
Я обернулся на этот невысказанный вопль, мне хотелось посмотреть на
депутата, которого так волновала свобода неренгийцев, но все уже растаяло,
и виртуальное поле предстало передо мной в своей первозданной чистоте, не
нарушенной еще депутатскими идеями о преобразовании мира.
Это было зеленое поле, на котором вход от каждого депутатского компьютера
представлялся красным цветком - то гвоздикой (партия Авода), то розой
(Ликуд), то марсианским абруком (МЕРЕЦ), то еще чем-то, совершенно
неопределимым. Я сразу различил депутатский значок господина Кореша, он
был похож на розу, которую долго держал в потной руке пылкий влюбленный,
прежде чем преподнести своей даме сердца. Вообще говоря, Кореш мог быть и
более лоялен своей партии. Если системные программисты увидят, какие мысли
витают в голове ликудовца, и доложат председателю фракции, несколько
неприятных минут депутату Корешу будут обеспечены.
Не желая ему зла, я на ходу подправил лепестки, и депутатская роза
расправилась, будто Кореша только что избрали в кнессет, и он, гордый и
напыщенный, явился на церемонию открытия, будто юноша на первое любовное
свидание.
Миновав депутатский цветник, я выбрался на зеленый холм и обнаружил то,
что искал: счетное устройство для подсчета депутатских голосов. Странная
прихоть программиствов изобразила это простое по сути устройство в виде
скорбящей девушки, склоненной над текстом принимаемого закона, о котором
депутатам нужно было высказать свое мнение.
- Как тебя зовут, красавица? - спросил я на старинном диалекте Паскаля.
Девушка посмотрела мне в глаза, в ее взоре светились все четыре
арифметических действия и даже квадратные корни, возведенные в степень.
- Родители дали мне мужское имя Консенсус, - скорбно сказала девушка,
отвечая мне не на Паскале, а на еще более древнем Фортране. - Но мне ни
разу не удалось услышать, как меня называют по имени...
Еще чего захотела! - хотел воскликнуть я. Когда это в кнессете бывали
случаи консенсуса? Ведь даже закон об изменении названия города Вашингтон
на Бейт-Исраэль был принят с преимуществом в два голоса, а ведь не было ни
одного выступления против!
- Дорогая м-м... Консенсус, - сказал я, - скоро начнется голосование по
проекту закона об аннексии Южной Атлантики...
- Да-да, - кивнула девушка, - через десять секунд спикер даст отмашку...
- Так вот, мы с депутатом Корешем пьем напитки в буфете и не хотели бы
прерывать это занятие, куда более полезное, чем просиживание штанов в зале.
- Я понимаю, - сказала девушка. По-моему, она тоже с удовольствием
присоединилась бы к нам, но вряд ли это было бы полезно для ее
виртуального здоровья, наверняка не приспособленного для принятия совсем