"Павел Амнуэль. Странные приключения Ионы Шекета (#2)" - читать интересную книгу автора

примеру, на Важлее разводят нусышек и продают копримотам по две форки за
варгац. Могли бы, конечно, отдать и дешевле, но важлейцы страшные
скупердяи, и об этом все знают. Я, во всяком случае, предпочитаю иметь
дело с копримотами - они, если и обманут, то честно и согласно всем
правилам Галактического уложения об обмане покупателя, принятого Советом
Галактики 28 ноября 2093 года.
А на моей родной Земле... Я уже рассказывал, как едва не сошел с ума,
напившись из обычного питьевого фонтанчика. Вода была вкусной, но в ней
оказались книжные вирусы, и я несколько часов мучился романом, в котором
играл вовсе мне не свойственную роль романтического героя-любовника.
Я дал себе слово пить только фильтрованную воду, но тут же вляпался в
другую историю. Мне об этом даже стыдно рассказывать, но ведь из песни
слова не выкинешь, а порядочный мемуарист не должен пренебрегать даже
такими деталями, которые рисуют его в невыгодном для потомков свете.
Прибыв наконец в Иерусалим, я отправился в гостиницу "Дипломат", где в
начале века жили мои предки по материнской линии, совершившие в то
славное время алию из бывшего Советского Союза. Кстати, для тех, кто еще
не знает, могу сообщить: фамилия моего деда была Тихий-Перельмуттер.
Прибыв на Землю обетованную, он в первую очередь сократил вторую часть
фамилии, и из аэропорта имени Бен-Гуриона вышел господин Тихий-Перл.
Дальнейшую экзекуцию с собственной фамилией он проводить не решился, и лет
тридцать спустя за дело взялся мой отец Моше Тихий-Перл. Именно он убрал
из нашей с ним общей фамилии вторую ее часть, а первую перевел на иврит,
отчего в моем удостоверении личности было уже записано Иона Шекет.
Но это - к слову. Я хочу сказать, что в холле "Дипломата" я с удивлением
обнаружил голографический портрет моего любимого деда, сжимавшего в
костлявой руке огромную пиявку. Подпись гласила: "Давид Тихий-Перл,
уничтожающий пиявку Дорона, который пил кровь из постояльцев". Некий
Дорон, к вашему сведению, был в те давние времена владельцем "Дипломата"
и, согласно местной гостиничной мифологии, плохо относился к постояльцам,
не разрешая им, например, включать в комнатах радио или приглашать гостей.
Думаю, что это фольклор и не более - какой же владелец гостиницы, будучи в
здавом уме, стал бы лишать клиентов положенных привилегий вместо того,
чтобы раздавать новые? Клиенты попросту начали бы объезжать отель стороной
- это же очевидно!
Должно быть, я по давней привычке разговаривать сам с собой произнес эти
слова вслух, потому что какой-то старичок, остановившись рядом, сказал мне:
- Эх, молодой человек, вам этого действительно не понять, а я помню этого
Дорона. Пиявка он и есть пиявка!
- Сколько же вам лет? - поразился я.
- Сто тридцать четыре, - скромно сообщил старичок и добавил, увидев
изумление на моем лице: - Я живу в этой гостинице с две тысячи первого
года. Ровесник века, изволите видеть!
- И деда моего знали? - продолжал удивляться я.
- Я и есть ваш дед!
- Он умер, благословенна будь его память, в восемнадцатом году!
- Вот как? - в свою очередь удивился самозванец. - Нужно будет иметь это в
виду, хотя, честно говоря, не представляю, как я могу использовать этот
печальный факт собственной биографии. Впрочем, неважно. Я расскажу о том,
как мне довелось поднять в этой гостинице восстание постояльцев, которым