"Павел Амнуэль. Странные приключения Ионы Шекета (#2)" - читать интересную книгу автора

Я занял позицию на границе ХХI и ХХ веков, спрятался на развилке
нескольких реальностей (одну из которых, как мне казалось, создал сам, но
не мог вспомнить - когда и по какой причине) и принялся ждать. Ожидание во
временном канале - это прежде всего попытка не обращать внимания на все
творящиеся вокруг несуразности. Скажем, сижу я, жду, а мимо проходит
президент Клинтон (был такой в Америке в конце прошлого века) и говорит
голосом Моники Левински: "Эй, Шекет, ты чего расселся, идем брать Зимний!"
Попробуй в таких условиях сосредоточиться на выполнении боевого задания.
Однако не зря же я успешно закончил курсы! От Клинтона я отмахнулся, как
от назойливой мухи, появившегося следом Бориса Ельцина приклеил скотчем к
новогоднему празднику 2002 года и в это время увидел некое движение в
южной части Атлантического океана. Кто-то усердно спускался вниз по
временному каналу, цепляясь за стенки и стараясь не свалиться сразу в век
XIX или того глубже. Я не стал подниматься навстречу, закрепился на уровне
2000 года - здесь стенки временного канала были хорошо заштукатурены и
позволяли даже немного расслабиться.
Диверсант-аргентинец опустился до моего уровня, ноги его висели теперь
перед моими глазами, поскольку находились в одном и том же месяце 2000
года, и я вцепился в икры негодяя мертвой хваткой. Не ожидая нападения,
тот свалился мне на голову, я, в свою очередь, не ждал, что диверсант
перемещался во времени, не пристегнувшись к капсуле, и в результате мы оба
кубарем покатились вниз через годы. Где-то на уровне 1990-го я сумел
все-таки ухватиться за выступавший из стенки временного канала предмет
(это оказалась одна из уничтоженных в том году российских баллистических
ракет) и таким образом закрепил во времени не только себя, но и своего
противника.
- Хоп! - сказал я, когда мы оказались с ним нос к носу. - Дальше не пущу,
придется возвращаться.
- Вот еще! - сказал он с ненавистью. - Неизвестно, кто кого не пустит.
И, развернувшись, двинул меня кулаком в глаз.
Если вы никогда не дрались в туннеле времени, то вы все равно не поймете
моего правдивого описания. Что вам скажет, к примеру, такая фраза: "Я
сунул ему в селезенку Фолклендский кризис, а он в ответ въехал мне в нос
вторжением Ирака в Кувейт"? Между тем, он именно так и сделал, прежде чем
мне удалось уколоть его иглой забвения, после чего тело обмякло, и я еще
долго карабкался с ним вверх по годам и десятилетиям, пока не вывалил из
капсулы в нужном времени и нужном месте...
- Хорошая работа, - сказало мне изображение господина Пинхаса Бецалеля,
когда я явился с отчетом. - Почти без человеческих жертв.
- Что значит - "почти"? - возмутился я. - Мы боролись один на один, никто
не пострадал!
- Да? - подняло брови изображение. - А то, что этот негодяй в 1990-м году
заставил Саддама Хусейна войти в Кувейт, вы считаете своей творческой
удачей? Акция в 1948 году не удалась, так он хотел хотя бы частично себя
реабилитировать... Цепочка понятна: Саддам вторгается в Кувейт, Америка
бьет Саддама, Саддам в отместку бьет Израиль...
- Партия, проигранная заранее, - пожал я плечами. - Я ее просчитал до
пятого хода. Скажите-ка, хоть одна ракета была начинена химией? Хоть
одна...
- Хорошо-хорошо, - торопливо сказало изображение Бецалеля, - не