"Песах Амнуэль. Пятая сура Ирины Лещинской" - читать интересную книгу автора

как это сделать.


Всего у пророка, по подсчетам Ирины, было сорок две младшие жены и,
чтобы содержать это многочисленное семейство (а еще дети!), Мухаммад
вынужден был трудиться в своей мастерской, куда женщинам вход был заказан.
Да Иру процесс трудовой деятельности пророка и не интересовал ни в
малейшей степени. Врагов у пророка было много. А он, к тому же, и сам
нарывался на неприятности, проповедуя идею единого Бога, которого он
называл Аллахом, вопреки убеждениям всего местного населения, привыкшего
молиться двум десяткам разных богов, имен которых Ира не старалась
запомнить. Из чисто практически соображения единый Аллах был лучше сонма
богов со странными именами.
Фаня рассказала Ире о том, как она попала в массажный кабинет, и ее
история заставила Иру поплакать. Фаня, бедняжка, вовсе не любила мужчин.
Она приехала в Израиль, когда ее квартиру в Чирчике сожгли националисты,
пригрозив, что сожгут и ее, если она не уберется подальше. Фаня убралась.
А в Израиле - обычное дело, ни работы, ни жилья приличного, изнуряющий
никайон, приставания тучных, как дойные коровы, мужиков, и никакого
просвета. Двадцать первый век, а живешь как в девятнадцатом. Или вообще в
первом.
Если уж приходится, - решила Фаня, - то лучше за приличные деньги,
чем просто так. И стала девушкой по сопровождению - во-время, кстати, еще
месяц, и ее не взяли бы по причине профнепригодности, никайон, сами
понимаете, женщину не красит...
А тут рави со своим предложением. Фаня готова была бежать куда
угодно. В седьмой век? Пусть в седьмой. В Мекку? Пусть в Мекку. Да еще с
таинственным заданием. И она почувствовала себя разведчицей в арабском
тылу. Этакой Матой Хари.
Офра Мизрахи появилась в гареме пророка еще две недели спустя. Бойкая
и сообразительная, коренная израильтянка и путана по призванию, она сразу
выделила среди мухаммадовых жен Иру с Фаней и после первой ночи с пророком
заставила девушек рассказать о себе все, что было, и желательно, чего еще
не было. Русского она не знала, но иврит понимала с полуслова, а арабским
пользовалась как родным - учила в школе.
- Здесь я Зибейда, - со смехом сказала Офра. - А рави такой оригинал,
ни разу даже не... с вами тоже? Вот, что значит - праведник, хас вэхалила!
А через два дня прибыла Хая Дотан, и стало еще веселее.


Пророк призвал к себе младшую жену свою, Хаттубу, в неурочный час.
Было раннее утро, и Ира только-только проснулась, лежала, глядя в потолок
и думала странную философскую думу: чем араб седьмого века отличается от
еврея века двадцать первого? Да ничем, по большому счету. Все они хороши,
если не говорят о Боге или политике. С вечера, Ира слышала это от Хадиджи,
а Офра подтвердила, Мухаммад впал в экстаз, бился в конвульсиях, кричал -
верный, по словам старшей жены, признак того, что посетил опять пророка
ангел Джабраил.
- Наверно, он возьмет кого-то из вас, - сказала Хадиджа Ире, Офре и
Фане, собрав их вместе. - Вы новенькие, и он вас любит. Постарайтесь,