"Песах Амнуэль. Высшая мера" - читать интересную книгу автора

"Арбатская". Успеть на последний поезд. Дальше - такси, в Химки, к Жбану,
надежная хата...
Вариант четвертый.
Вариант пятый.
Вариант шестой.
..........................
Триста семьдесят второй...
Стоп. Варианты все меньше отличаются друг от друга. Сгруппировать.
Отбросить триста тридцать два - вероятность засыпки больше критической.
Остальные - на четыре группы. Кооператив. Дом. Дача. Друг. Проработка.
Возврат.
Сто шестьдесят третий. На ленч к другу. Проходной двор. Удар вибрачом
при входа под арку. Много вариантов отхода - хорошо.
Годится.
Кто же я? Лаумер? Лесницкий? Лесницкий в подсознании Лаумера? Почему
я (Лесницкий!) должен оценивать для этого подонка (эмоции все-таки
пробиваются?) вероятности вариантов убийства (за два с половиной куска -
только! - человеческая жизнь!)? Но я уже оценил. Мы. Два подсознания?
Вариант хорош: неожиданность, смелость, безопасность, риск - всего
понемногу. Игра! Вариант просчитан. Решено. Выдать в сознание. Я, Андрей
Лаумер, только что проснулся. Сознание заторможено, потому и просчет
вариантов так прост, действуют мозговые мощности всех порядков, а
подсознательное решение воспринимается сполохом, зарницей - радость,
азарт.
Выдать в сознание. Но что-то держит. Тормозит. Что? Или кто?
Багровый шнур, ржавый, весь в разрывах, появляется в решении как
пунктир, как многоточие. Я ждал его. Путь к Патриоту. Это не зрение - шнур
эмоций. Схватиться за него - и вперед!


Я стоял, прислонившись к шершавому и влажному стволу сосны, ощущая
спиной шероховатую упругость коры, руки безвольно висели, и со стороны я,
наверное, выглядел пьяненьким и замечательно влюбленным в утреннее
безделье. Два школьника пялили на меня глаза, сидя на скамейке. На часах
было девять восемнадцать, погружение длилось четыре минуты. Мне казалось -
часа два. Быть счетной машиной - скучно и нелепо.
Я отвалился от дерева (вспомнил: только минуту сидел неподвижно,
потом занервничал, вертел головой, будто искал потерянное, встал, быстро
пошел к выходу на площадь, вернулся, столкнулся со школьниками, сказал им
"пшли-пшли, ну", обошел скамейку и встал под сосной, глупо охая и
поглядывая вверх, будто искал укрытия от несуществующего дождя, псих да и
только, и ведь все эти движения были какими-то отражениями того, что
происходило в глубинных моих измерениях). Подошел к школьникам и сел рядом
- здесь была тень. Ребята вскочили и отошли, мальчики лет по девять, в
глазах любопытство и страх: а ну как врежу? Мне было все равно.
Что ж мне, радоваться и кричать "Ай да Лесницкий, ай да сукин сын"? Я
ведь сделал это - погрузился в Мир и вернулся. Нет, не на всю глубину
себя. Чуть. И все же впервые. Впервые - я? Или впервые - вообще?
Девять двадцать одна.
Не нужно о постороннем. Путь к Патриоту есть, он в моем подсознании,