"Джамшид Амиров. Береговая операция " - читать интересную книгу автора

свежим воздухом. Захватить винограда. Задержался.
На незнакомого человека манера речи Худаяра произвела бы несколько
странное впечатление, но блондинка, видимо, знала его хорошо, и эта манера
ее нисколько не удивила. Подняв свое красивое, будто изваянное из розового
мрамора лицо к солнцу и чуть зажмурив удивительно синие глаза, опушенные
длинными темными ресницами, она весело воскликнула:
- Но дождь перестал, снова светит солнце, и у моря сейчас должно быть,
действительно, чудесно!
- Верно. Дождь перестал. Сейчас поеду, - ответил Худаяр.
- А знаете что? Возьмите меня с собой. Я так люблю море после дождя! -
воскликнула блондинка.
- Пожалуйста... С удовольствием.
По лицу Худаяра скользнуло подобие улыбки, и он продолжал:
- Возьму машину, поедем.
Мимо катили такси одно за другим. Вот и свободное. Худаяр отошел от
колонны и поднял руку. Машина резко остановилась. Шофер приоткрыл дверцу и
коротко бросил:
- Садитесь. Куда поедем?
- К морю, дорогой, к морю, - ответил Худаяр, пропустив блондинку на
место рядом с шофером. Захлопнув за ней дверцу, он сел сзади.
Машина плавно развернулась и покатила по набережной. Вскоре остались
позади дома центральной части города. Машина шла по широкому шоссе, и перед
ее пассажирами открывались новые и новые виды, на которые они, впрочем, не
обращали никакого внимания.
Город в послевоенное время стал строиться с необычайным размахом. Он
будто расправлял плечи, стремясь сбросить е себя обветшалое одеяние узких
улиц, размахнулся вширь новыми магистралями, застроившимися
красавцами-домами. Машина мчалась по широкому шоссе, обсаженному с обеих
сторон молодыми, но уже густо разросшимися деревьями, сквозь зеленую листву
которых с трудом просматривались большие заводские корпуса, ажурные пирамиды
нефтяных вышек.
Такси катило по дороге, с которой, как на ладони, был виден весь город.
Набирая скорость, машина приближалась к какой-то старинной башне, вынесенной
вперед большого, утопающего в зелени села. Вслед за башней пошли мелькать
белоснежные особняки с высокими каменными оградами.
- Асадуллаев, - неожиданно прервал молчание Худаяр.
- Что? - точно очнувшись от глубокого раздумья, спросила блондинка.
- Асадуллаев, нефтепромышленник, строил. Для себя, для гостей. Теперь
дом отдыха, - пояснил Худаяр.
- А... - неопределенно и как-то безразлично протянула блондинка.
- Проклятый капиталист, - буркнул шофер. - Душил нас, рабочих.
- Не знаю, - коротко сказал Худаяр. - Меня не душил. Я был тогда
маленьким.
Машина свернула на проселок, если можно так назвать эту асфальтовую,
отполированную до зеркального блеска дорогу, с которой сразу открылся вид на
море, сверкавшее под щедрыми лучами неукротимого советабадского солнца.
Какая-то женщина с ребенком на руках, стоявшая у обочины дороги,
подняла руку. Шофер притормозил. Женщина попросила подвезти ее до села
Гюмюштепе. Шофер вопросительно взглянул на своих пассажиров. Те молчаливо
кивнули, и женщина уселась рядом с Худаяром.