"Жоржи Амаду. Город Ильеус" - читать интересную книгу автора

"Антонио". - Сегодня же будет.
Антонио Витор засмеялся, хлопнул её по плечу большой мозолистой рукой.
Раймунда тоже засмеялась, они, видимо, хотели ещё как-нибудь выразить свою
радость, да не знали как. Так они и остались стоять на том же месте и робко
смеялись, глядя друг на друга, словно не веря своему счастью.
- Будет дождь-то...
- А как же...
- Сегодня будет...
И снова смотрели в небо. Голубое небо, только опытный глаз мог
различить на самом горизонте черную точку тучи, плывущей со стороны Ильеуса,
тучи, которую все так жадно ждали в эти дни, когда начинается сбор урожая.
Если бы она опоздала ещё хоть на несколько дней, то ранние плоды погибли бы,
а ранние плоды - это треть урожая, если не больше... Не было сил оторваться
от этой крошечной тучки, медленно плывущей в сторону плантаций! И они
смеялись, глядя в небо.
Напротив дома какаовые деревья покачивались в легком ветре. Глядя на их
густую зеленую листву, нельзя было подумать, что недостаток влаги в начале
этого года мог хоть сколько-нибудь повредить им. Красивые, крепкие, все в
цвету, они словно не чувствовали иссушающего солнца, ни один листик на их
ветках не сгорел под его лучами. Лишь трава под ними была местами выжжена и
сквозь неё просвечивала земля большими бурыми заплатами, на которых
копошились куры. Но Антонио Витор и Раймунда знали, что, если не будет
дождя, цветы деревьев какао умрут, так и не превратясь в плоды. А немногие
случайные плоды засохнут, не успев созреть. Деревья какао будут стоять
зеленые, пышные и красивые, как всегда, но они не дадут ни одного плода в
этом году, если дождь не пойдёт в ближайшие дни. Уже некоторые цветы
свернулись и упали на землю, сожженные солнцем. Вот почему Антонио Витору
хочется сказать что-нибудь, говорить долго, длинными фразами и (о, если бы
он умел!) как-нибудь приласкать Раймунду. Ей тоже, хотя лицо её по-прежнему
хмуро, хочется чем-то выразить свою радость, чем-то большим, чем несмелая
улыбка, которой она встретила тучу. Но они не умеют выразить то, что
чувствуют, как не умели сделать этого, когда родились их двое детей, сначала
Жоаким, потом Роза. Они и тогда так же молча глядели друг на друга, робкие и
беспомощные, у них не было слов.
Такими же были они и в день двадцатипятилетия их свадьбы. Они тогда
обедали у доны Аны Бадаро, которая в этот день тоже праздновала серебряную
свадьбу (они так и не научились говорить "у Жоана Магальяэса", - дом
капитана и его жены всегда оставался для них фазендой Бадаро). Это был
пышный обед, напоминавший старые времена, когда далеко вокруг гремела слава
о богатстве Бадаро. Обед из множества блюд, с винами; даже остатки
фамильного хрусталя появились на столе. Раймунда пошла на кухню помогать и
обязательно хотела накрыть на стол. Но дона Ана не разрешила, и несмотря на
то, что было много гостей и пришёл жених младшей дочери, молодой врач,
несмотря на всё это, дона Ана заставила Раймунду и Антонио Витора сесть за
стол вместе с ними и вместе с ними обедать. Капитан и дона Ана были в этот
день особенно друг к другу внимательны, целовались во время обеда на глазах
у всех, и когда врач предложил тост за их здоровье, дона Ана положила голову
на плечо капитана, а он погладил её по волосам. Лицо доны Аны выражало тихое
счастье.
Антонио Витор и Раймунда чувствовали, что имеют все основания вести