"Генрих Альтов, Валентина Журавлева "Баллада о звездах"." - читать интересную книгу автора

необыкновенное состояние невесомости, потом навалилась тяжесть, затянула все
красно-серой пеленой. Моторы пронзительно взвизгнули и стихли. Подняв столб
снежной пыли, реаплан мягко опустился на землю. Пилот улыбнулся, что-то сказал
Ланскому и погнал машину под стеклянный навес.
Теперь Ланской снова увидел башню Звездной Связи, точнее, основание
башни, потому что метрах в двухстах от земли начинались сплошные облака. Башня
казалась чудовищно массивной. Она походила на обтесанную и отшлифованную гору.
Пожав пилоту руку, Ланской вышел из машины. У эскалатора стоял человек в
меховой куртке и красном шарфе. Машинально - думая еще о старике - Ланской
обратился к нему по-итальянски. Тот пожал плечами и ответил на английском
языке. Через минуту они уже говорили по-русски. Это был инженер Тессем,
начальник станции, норвежец. Он неплохо владел русским языком.
- Я подумал, что вы итальянец, - сказал он. - Если бы не нашлось общего
языка, пришлось бы разговаривать с помощью электронного переводчика. Веселая
перспектива! А сейчас быстрее наверх. Эскалатор, потом лифт. Через семь минут
начнется передача. Быстрее, быстрее!..
В маленькой кабине скоростного лифта Тессем снял шарф, куртку и остался в
черном свитере. Сложен Тессем был великолепно: Ланской невольно залюбовался.
Курчавая, коротко остриженная бородка несколько старила инженера; вряд ли ему
было больше сорока семи - сорока восьми лет.
- Первая передача пробная, - сказал Тессем. - Только для настройки. Потом
получасовой перерыв, и тогда уже будем говорить.
Они прошли в небольшой полукруглый, с низким потолком зал. У стены стоял
телеэкран. Это был обычный экран объемного телевидения, пожалуй только
несколько больший по размерам. Серебряные нити, образовывавшие растр,
поблескивали в полумраке, Над экраном светился квадратный циферблат часов.
Тессем придвинул поближе к экрану два кресла.
- Нс опоздали, - улыбнулся Тессем. - Сейчас начнется. Смотрите.
Ланской заметил, что на кресле Тессема установлен пульт управления.
Инженер, не глядя, настраивал телесвязь. Комната медленно погружалась во мрак.
Потом с потолка брызнули зеленоватые лучи, осветили сидящих в креслах людей.
Серебряные нити экрана заискрились, полыхнули белым пламенем. Ланского
охватило тревожное чувство. И тотчас же он увидел Шевцова.
В радиорубку корабля вошел человек в противоперегрузочном костюме,
подвинул невидимое за рамкой экрана кресло, сел. Лицо у него было интересное:
острое, угловатое, "летящее", как определил про себя Ланской. Глаза веселые, с
озорной искоркой. Волосы падали на лоб.
Шевцов посмотрел на Тессема, улыбнулся, махнул рукой.
- Здравствуй, Тессем! - сказал он. - Рад тебя видеть. Вот мы опять
ускользнули в космос...
- Здравствуй, Шевцов, - отозвался инженер. - Передай привет ребятам.
Когда-нибудь я доберусь до вас - и тогда вам не летать.
На Ланского Шевцов даже не взглянул.
- Ну, старина, сейчас настройка, - продолжал он, обращаясь к Тессему, -
говори, что тебе надо.
Тессем обернулся к Ланскому, кивнул на экран.
- Быстрее объясните, в чем дело!
Ланской довольно сбивчиво изложил Шевцову суть дела. Шевцов не слушал. Он
смотрел на Тессема и время от времени обращался к нему: напоминал о какой-то
информации, просил устроить передачу с Олимпийских игр. В конце концов Ланской