"С.Алесько. Глаз филина " - читать интересную книгу автора

книгами связанная, тогда есть надежда, что весенняя ночь не пропадет... И он
почти бегом устремился к перекрестку.
Свернул к церкви и перешел на шаг. Он не боялся быть замеченным:
Колдунья значительно опередила его. Но некое предчувствие поумерило
юношеский пыл. Рядом с храмом имелось еще и заброшенное кладбище... Не то
чтобы он верил сказкам про упырей и бродячих мертвецов, но ночью в таком
месте любому, наверное, станет жутковато. Луна освещала четырехугольную
колокольню над входом в церковь. Башня когда-то оканчивалась четырьмя
каменными остроконечиями по углам, теперь два из них обвалились, а
оставшиеся торчали наподобие клыков хищника. Само длинное прямоугольное
здание таилось в тени густо, по самые кроны оплетенных плющом огромных дубов
и вязов, будто чудовище в пещере.
Подойдя к храму, молодой человек вдруг уловил неясный шум, доносившийся
с другой стороны строения, оттуда, где было кладбище. Прислушался: голоса,
пение, смех, крики... Нестерпимо захотелось оказаться у себя в комнате или
просто подальше от церкви, хоть бы на перекрестке. "Ну, нет!" - одернул он
себя. - "Действительно, как трусливый щенок, которого любой может по носу
щелкнуть." Медленно двинулся к задней стене церкви, обогнул ее и осторожно
выглянул из-за угла, рядом с которым на его счастье рос молодой остролист.
Жесткая колючая листва царапалась, но парень радовался надежному, пусть и
неласковому укрытию, ибо картина, представшая перед ним, оказалась похуже
иного кошмара.
Посередине заросшего кладбища с покосившимися, обломанными каменными
крестами и надгробиями пылал огромный костер. Его колеблющиеся отсветы
полностью стирали застывший в спокойном лунном свете окружающий мир,
высвечивая лишь небольшое пространство вокруг. Там в бешеной пляске
выламывались обнаженные человеческие фигуры, большей частью женские, хотя
иногда мелькали и широкоплечие мужские торсы. Танцующие, насколько можно
было разглядеть, отличались молодостью и приятной внешностью. Сильные,
гибкие тела извивались в такт выпеваемой звонкими голосами мелодии, но и
движения, и песня внушали единственному наблюдателю лишь отвращение и ужас.
Он не смог бы объяснить, почему. Эти чувства были инстинктивными. Так иногда
ощущается ложь или хитроумно замаскированная подлость. Разум скользит по
блестящей поверхности красивых слов и жестов, не в силах за что-либо
зацепиться, а душа сжимается от отвращения.
Парень решил потихоньку выбираться из этого прОклятого места. Меньше
всего ему хотелось высматривать в безумном хороводе Колдунью, но та сама
незамедлила объявиться. Статная женщина с распущенными волосами, взметаемыми
ветром, как языки черного пламени, вышла из круга и приблизилась к костру.
Воздела вперед и вверх руки с растопыренными пальцами и выкрикнула что-то на
непонятном языке. Остальные, не прекращая пляски, подхватили ее призыв.
Огонь вспыхнул ярче, прянул ввысь, в черное небо, к далекой равнодушной
луне, и из его сердцевины вышел обнаженный мужчина, прекрасный и сияющий.
Танцоры упали на колени и склонились перед ним, Колдунья хотела последовать
их примеру, но он быстро подхватил ее под руки и привлек к себе. Она, забыв
о почтительности, тут же запрокинула голову и закинула ногу на бедро
незнакомца. Он поцеловал ее каким-то хищным, отвратительным поцелуем, будто
пожирая ее губы и язык, потом обратился к остальным.
- Приветствую вас, мои подданные! Давайте сбросим личины, коими
прельщаем глупых смертных!