"Борис Александрович Алмазов. Считаю до трех (Повесть) " - читать интересную книгу автора - А она чего? - спросил Антипа.
- А она говорит: "Стара я для невест! Да и не за кого, сынок, идти, все на войне!" Я кричу: "А когда придут?" - "Ни за кого я от тебя не пойду!" Вот и весь сказ. А всё ж нервы были на пределе, всё, бывало, убегу в поле да плачу! - И чтой-то мы росли, ни про каки нервы не слыхали, - сказала бабушка. - Выдумываешь ты всё, Клавдюша... - Да ну тебя! Ставь лучше самовар. Это чувства! Их словами не расскажешь... - Он горестно подпёр голову рукой. - Ты думаешь, он умом не понимает? Он всё умом понимает, а сердце ему другое говорит! Кричит сердце! Далеко в лесу куковала кукушка, трещали кузнечики, где-то совсем близко пробовал голос соловей. - А он тебя любит! - сказал дед Клава Вадиму. - Прямо как собачонка за тобой. - Любит, - прогудел Антипа. - Вы думаете? - сказал Вадим. Глава одиннадцатая Весела была беседа - Алик! Алик! Кусков ошалело сел на сеновале. теребил его за ногу. - Вставай, все уж по лавкам сидят. - Я как-то незаметно уснул... - оправдывался Лёшка. - Да тут воздух - чистый витамин, с его и спится! - объяснил дед. - Айда в избу. В избе было полно народу. Незнакомые Кускову мужики и женщины, старики и старухи сидели за длинным столом. Звенели ложки, вилки... - Ето нам минус! - кричал дед Клава. - Гость заспался, а мы и забыли. "Да про меня всегда забывают, потому что я лишний", - привычно подумал Кусков и тут же спохватился: ведь дед-то специально за ним пошёл! И припомнил он стариковский вздох: "Ах он бедный!", и захотелось вдруг Лёшке сесть к старику поближе. - Я бы с вами сел... - сказал он. - А мы тебе кумпанию найдём, что тебе со стариками сидеть. Вот - барышня тебе. Тоже отличница. "Вот я и в отличники попал", - усмехнулся про себя Кусков. Рыжая девчонка протянула ему руку лодочкой: - Катерина. - Альберт, - буркнул Кусков, дивясь её густющей огненной косе и усаживаясь рядом. Вадим сидел где-то у самого окна, под иконами. Он разрумянился и улыбался, но глаза его, цепкие глаза художника, хватали интересные стариковские лица, старинные рубахи, словно фотографировали. - Клавдей! Клавдей! - кричали из угла. - Доставай гармонию! - А что, - кричал дед Клава. - Закусывайте, а потом не жалей полов, |
|
|