"Марджори Аллингхэм. Тайна Чаши" - читать интересную книгу автора

автобус.

Валь Гирт предпочитал держаться поближе к домам. Он словно прятался в
их тени. Летний теплый воздух, насыщенный разными запахами и навощивший на
мысли об аптеке, привычно щекотал ему ноздри, и, несмотря на усталость, в
его походке стало заметно нетерпение. Валь злился на себя. Надо же попасть в
такую передрягу! Старый Бейкер снабжает его шиллингом, чтобы на пороге
собственного дома его не упекли в каталажку за бродяжничество. Ну и дела!

Уже прошли сутки, как у него не было ни крошки во рту, но он миновал
кофейню возле французского шляпного магазина на площади, даже не поглядев на
нее. Голод перестал мучить его около четырех часов дня, и Валь подумал об
этом с удивлением и благодарностью к собственному телу. Легкое
головокружение было куда предпочтительнее.

Тротуар обжигал ему ногу, по крайней мере, в том месте, где была дырка
в дорогом штиблете, и вскоре Валь захромал, а еще через пять минут
обнаружил, что находится на неопрятной площади, посреди которой росли
грязные платаны в два ряда, а под ними стояли несколько деревянных скамеек в
окружении обычного летнего мусора. На некоторых уже примостились
отвратительного вида побирушки, но два места оставались незанятыми. Валь
Гирт выбрал то, что располагалось под фонарем, подальше от других бездомных,
и в первый раз по-настоящему почувствовал, до чего же он устал.

Когда над головой Валя зашумел пропыленный платан, он огляделся и вдруг
ощутил нечто такое, что не могло быть результатом неожиданного порыва ветра,
принесшего с собой ночную прохладу. Мимо проехала машина. Издалека, с реки,
послышался печальный вопль буксира. Никто из бродяг даже не пошевелился, но
Валю, который никогда не отличался богатым воображением, вдруг показалось,
что грядет нечто грандиозное. Вероятно, в этом были повинны голод и
надвигавшаяся гроза.

Сняв шляпу, он провел ладонью по очень светлым волосам, которые своей
длиной уже начинали его раздражать. Валь был плотным крепким молодым
человеком на вид лет двадцати двух с тяжелыми чертами симпатичного лица, на
котором застыло выражение ослиного упрямства, то есть он был истинным
англосаксом, в данный момент примечательным своей неестественной худобой.

Валь вздохнул, поднял воротник пиджака и уже готов был задрать ноги на
скамейку, как вдруг замер, не сводя глаз с земли, усыпанной использованными
пакетами, апельсиновой кожурой, пачками от сигарет. Его обдало жаром, и
сердце у него забилось так, словно собиралось выскочить из груди.

Среди прочего мусора валялся мятый конверт, на котором он с ужасом
прочитал собственное имя.

Пальцы у него дрожали, когда он поднял письмо. Имя было его, вне
всякого сомнения. "П. С. Дж. У Гирту, эсквайру", - вывела чья-то незнакомая
рука.