"Вуди Аллен. Списки Меттерлинга" - читать интересную книгу автора

испытывал в связи с "Байройтским инцидентом". Именно в этом городе он,
присутствуя на представлении первого акта "Тристана", чихнул, сдув парик с
одного из самых богатых покровителей местного оперного театра. Публика
попадала на пол в конвульсиях, но Вагнер защитил своего друга, произнеся
ставшую ныне классической фразу: "Чихать случается всякому". Тем не менее
Козима Вагнер разразилась рыданиями, обвинив Меттерлинга в том, что он
намеревался погубить труд ее мужа.
То, что Меттерлинг имел виды на Козиму Вагнер, не вызывает никаких
сомнений, нам известно, что однажды, находясь в Лейпциге, он взял ее под
руку - поступок, повторенный им четыре года спустя в Рурской долине. В
Данциге, во время страшной грозы, он позволил себе произнести нечто
иносказательное насчет ее берцовых костей, после чего Козима решила больше с
ним не встречаться. Вернувшись домой в состоянии глубокого душевного
кризиса, Меттерлинг написал "Помыслы цыпленка", посвятив рукопись Вагнерам.
Узнав же, что Вагнеры используют его манускрипт в качестве подпорки для
коротковатой ножки их кухонного стола, Меттерлинг замкнулся в себе и
полностью перешел на черные носки. Его экономка умоляла Меттерлинга не
отказываться от любимого синего цвета или хотя бы попробовать коричневый, но
Меттерлинг отчитал ее, сказав: "Умолкни, дура! Может, мне еще с ромбиками
носить?"
В третьем списке:

Список No 3
6 носовых платков,
5 нижних рубашек,
8 пар носков,
3 простыни,
2 наволочки.

впервые упоминается постельное белье: Меттерлинг питал к нему большую
привязанность, в особенности к наволочкам, которые он и его сестра еще
детьми, играя в привидения, нередко надевали на голову, пока юный Меттерлинг
не свалился однажды в гравийный карьер. Как и созданные им персонажи,
Меттерлинг очень любил спать на чистом постельном белье. К примеру, Хорста
Вассермана, терзаемого импотенцией слесаря из "Селедочного филе", смена
постельного белья толкает на убийство, а Дженни в "Персте пастуха" готова
лечь в постель с Клайнеманом (которого она ненавидит за то, что он смазывал
маслом ее мать), "если только простыни будут мягкими". Разумеется, то
обстоятельство, что прачечной никогда не удавалось отстирать постельное
белье Меттерлинга настолько, чтобы он испытал чувство полного
удовлетворения, обернулось для него трагедией, однако нелепо было бы
утверждать, вслед за Пфальцем, будто именно ужас, испытываемый им в этой
связи, помешал Меттерлингу завершить написание "Камо грядеши, кретин?".
Меттерлинг, безусловно, ощущал наслаждение, отсылая свое белье назад в
прачечную, однако мы не вправе считать, что он стал рабом этой привычки.
Завершить давно задуманную книгу поэтических творений помешала
Меттерлингу несостоявшаяся любовная связь, нашедшая отражение в "знаменитом
четвертом" списке:

Список No 4