"Дэнис Аллен. Его сильные руки " - читать интересную книгу автора

какие дикие звери и рептилии обитают в этих лесах.
- Не будь таким робким, Реджи, - проворчала Кэтрин грудным, властным
голосом. - В каждом раю должен быть свой змей.
Сопровождавшие Энни родственники застыли возле нее и выглядели как
фигуры на искусно украшенных переплетах массивных фолиантов. При том что
сама она была чуть выше среднего роста, ей приходилось запрокидывать голову,
чтобы посмотреть им в глаза. В свои шестьдесят два Реджи был еще довольно
стройным, энергичным и держался с достоинством. У него были седые, с
металлическим отблеском волосы, усы, отвисшие, как у моржа, и крупный нос,
на котором несколько странно смотрелись маленькие круглые очки. Он
приходился родным братом отцу Энни, оставался холостяком и всю свою жизнь
прожил с их семьей в Уэстон-Холле в Суррее. Она и четверо старших сестер
души не чаяли в старом суетливом дядюшке, и он, со своей стороны, с живейшим
интересом принимал участие в их делах.
Кэтрин, в своей скромной шляпке, казалась ничуть не ниже Реджи.
Несмотря на некоторую угловатость, скрашиваемую пышной грудью, ее можно было
бы назвать привлекательной. Высокий лоб, пронзительный взгляд серых глаз,
заостренные черты лица придавали ей определенный шарм. Она всегда держалась
подчеркнуто прямо и обычно сжимала в левой руке трость из вишневого дерева,
но не потому, что в ней действительно нуждалась, а скорее для того, чтобы
произвести устрашающее впечатление на окружающих.
Кэтрин, сестра матери Энни, считалась в семье особой эксцентричной. Она
пережила трех мужей-американцев, с последним из них, банкиром из Нового
Орлеана Сэмюелом Гриммсом, познакомилась в Африке во время сафари. Кэтрин
одевалась строго и просто, но весьма элегантно, считая перья и ленты для
шляп неподходящим украшением для женщины, возраст которой склоняется к
пятидесяти.
Она получила прекрасное образование, обладала природным умом и была
крайне самоуверенна. Кэтрин и Реджи не ладили с момента отплытия из Англии,
а по большому счету с тех пор, как впервые встретились. Раз в несколько лет
Кэтрин приезжала из Америки, чтобы повидаться с английскими родственниками,
и всякий раз, когда они с Реджи были вынуждены проводить время вместе, их
взаимная неприязнь вспыхивала с новой силой.
- И еще, полагаю, в каждом раю должна быть своя Ева с острым язычком,
искушающая Адама съесть запретный плод, - ответил Реджи, раздраженно дернув
себя за ус.
- Простофиля! - Кэтрин стукнула тростью по надраенной до блеска
палубе. - Ева делала только то, что было необходимо! Она не могла всю жизнь
мириться с равнодушием человека, вечно слезливого и не задающего вопросов!
Адам и Ева никогда не заселили бы землю потомками, если бы не заметили
наконец, что наги, как сойки, и не осуществили бы... - она неопределенно
махнула тростью, - акта зачатия! Ева открыла Адаму глаза, заставила
взглянуть на реальный мир, Реджинальд, что и я теперь делаю для Энни.
- А я был воспитан с представлением о том, что женщина должна быть
защищена от "реального мира"! - заявил Реджи, снова дернув себя за кончик
уса.
- Я знаю, что ты считаешь меня Евой из этого самого Эдема, - продолжала
Кэтрин, пропустив мимо ушей реплику Реджи. - И полагаешь, что я забираю Энни
из райского сада в Вавилон. Но, Боже мой, Реджинальд, ей уже двадцать три!
Она давно не ребенок!