"Андрей Аливердиев. У Лукоморья" - читать интересную книгу автора

- А вот это уже сложный вопрос. Наверно не раньше чем через месяц - в
Новом Году. Так что с наступающим тебя.
- Так долго? Может, встретимся на Земле?
- К сожалению, я - не новый русский, и расстояние для меня та еще
проблема. Но обязательно постараюсь что-то придумать.
Мы еще долго прощались, не в силах покинуть друг друга, но это не могло
длиться вечно. И вскоре призрак Гуллвейг сошел в открывшееся двери и слился
с телом Яны, оставив меня одного на Радужном Мосту, краски которого ясно
показывали, что мне пора.


* * *

Письмо Фрее, то бишь Линде, я писал долго, с расстановками, в самых
лучших традициях эпистолярного жанра. Благо писать можно было на русском,
единственном языке, который я знаю в совершенстве, так что поизголяться
можно было от души. И дав волю своим писательским наклонностям, я витиевато
поблагодарил Линду за оказанную мне честь, и принялся в максимально
возможных в рамках эпистолярного слога подробностях описывать нашу (то есть
в большей мере ее и Ода встречу) в моем Замке, завершив ее практически
риторическим вопросом, не помнит ли она этого, и приветом Йохану.
Представляю, как они ждали этого письма. Ведь странный сон, приснившийся им
обоим не мог пройти незамеченным! Первым моим стремлением было
воспользоваться e-mail'ом, но пораскинув мозгами, сколько сил уйдет на
получения разрешения на отправку, и, что самое главное, на объяснения
коллегам по работе, которые по закону подлости не примянут сунуть в него
свой нос, я решил воспользоваться обычным air-mail'ом, то есть авиапочтой.
Тем более, что пришедший недавно телефонный счет воочию свидетельствовал,
что в старые добрые времена люди писали письма. "Ух уж и понудятся они
недельки две в ожидании моего письма," - улыбнулся про себя я, довольный
своим главенствующим положением.
Между тем, меня ждали земные дела. Не говоря о том, что мне пора уж
было закруглять диссертацкую кандидацию, впереди лежала плеяда больших
праздников, которую меньше чем через неделю должно было открыть католическое
Рождество, которое, как известно, нам, православным, грех не отметить.


* * *

Отмечание рождества в нашей земной компании протекало плавно и
перманентно вплоть до Нового Года. Так что я не успевал сожалеть о выходах в
Лукоморье, а если и успевал, то не надолго. И вот, наконец, наступило 31
декабря, к которому все мы, несмотря на каждодневные пьянки, очень
готовились.
Новый Год решили встречать у нас.
Где-то около восьми подкатил Аленкин брат Ромка со своей невестой и
новым сотовым телефоном, который он приобрел буквально пару дней назад, и
которым еще не успел вдоволь наиметься. До этого он, как фраер, ходил с
пейджером.[10]
То, что Ромка пришел с телефоном было весьма кстати, так как это