"Шокан Алимбаев. Формула гениальности" - читать интересную книгу автора

Их объединяло нечто большее, чем дружба.
Пожилой ученый молчал. Во взгляде его вдруг мелькнул немой вопрос. Это был
даже не вопрос, а проявление слабой и запоздалой надежды, в иллюзорность
которой он не верил сам. Капан Кастекович сразу прочитал его мысли.
- Я всегда рассказывал вам о его замыслах, но их никогда не удавалось
предотвратить... Можно влиять на всех людей, в разной степени, но на него...
он не поддается никакому влиянию извне. У него необыкновенная воля и мощное
самовнушение - этот психологический барьер совершенно нельзя пробить. Но...
- Капан Кастекович снизил голос, словно их кто-то мог услышать, - на этот
раз ему можно помешать...
Взгляд Сартаева стал напряженным. То разгораясь, то затухая от силы
желания и сомнений, в нем вспыхнула долгожданная надежда.
- Есть единственный способ... - негромко продолжал Капан Кастекович. -
Можно повлиять на неокрепшую психику юноши и помешать ему воспринять
гипнотические внушения Наркеса.
- Если бы удалось сорвать этот эксперимент, то, ссылаясь на него, как на
большую или малую неудачу, можно было бы сместить его с поста директора. -
Сартаев немного помедлил и продолжал: - Мы бы не посмотрели, что он
лауреат... За ним есть грешки, но нам нужны большие мотивы...
Капан Кастекович снова взглянул на часы.
- Он скоро подъедет к Институту. Сейчас он отдыхает дома. Ему можно
уставать, а мне уставать нельзя. - Он энергично встали взглянул на Сартаева.

- Я постараюсь, - коротко сказал он.
- Я тоже поищу кое-какие пути...
Они обменялись рукопожатиями, и Капан Кастекович вышел.
Сартаев, оставшись один, задумался.


3


Наркес вместе с дежурной медсестрой совершал утренний обход своих больных.
Их было только двое, находившихся в одной палате с Баяном. Накануне Наркес
провел им операции на мозг, удалив у одного доброкачественную и у другого
злокачественную опухоли. Они лежали с белыми марлевыми повязками на головах.
Швы на голове у них затягивались. Чувствовали они себя хорошо, и через
несколько дней их можно было уже выписывать. Из-за большого объема работы на
посту директора Института Наркес не мог вести несколько палат с больными,
как это делали другие врачи. В этом и не было необходимости. В отличие от
многих предшественников, работавших до него на этом посту, Наркес занимался
не только административной и организаторской деятельностью, но и был
действующим нейрофизиологом, психоневрологом - одним словом, клиницистом, ни
на один день не порывавшим связи с практикой, которой он придавал решающее
значение.
Подробно поговорив с больными, расспросив их о самочувствии и убедившись,
что у них нет никаких жалоб, Наркес перешел к Баяну.
- Ну, а твои дела как? Рассказывай. Как ночью спал?
- Ночью спал немного поверхностно, - начал рассказывать юноша. Наркес
утвердительно кивнул.