"Марианна Алферова. Дар Земле" - читать интересную книгу автора

Теперь он позабыл прежнюю свою робость и чем ближе становился Дар,
тем нахальнее делалась Олгердова улыбка.
Валерг включил увеличение и тут же экран заполнила гладь озера и
густые буйные заросли вокруг. Что-то тайное, давнее проступало в этом
озере и деревьях: - позабытое чувство ничем не ущербленной красоты,
которую ощущаешь лишь в детстве при пробуждении. Если земляне посмотрели
бы внимательнее на экран, то на голограмме увидели бы фигурки дарвитов
похожие на статуи, сколотые с фасада готического собора. Тела дарвитов, их
руки и головы, чуть вытянутые и тонкие лица, как лики икон, и темный, все
тот же мученический цвет кожи, напомнили бы людям что-то из прошлого,
позабытого ими в долгом и бурном пути к звездам.
- Так в самом деле на Даре никто не убивает? - проговорил тихо, как
бы про себя, Валерг.
- Здесь все недоноски, - буркнул Олгерд в ответ. - Всегда молчат. И
не вопят, даже когда их... ликвидируешь.
- А кто-нибудь сопротивлялся хоть раз? Как-нибудь? - Валерг, задавая
вопрос, испытывал странное чувство стыда.
Было что-то кощунственное в его любопытстве, но он не мог
остановиться, будто кто-то толкал его в спину непрерывно. Он даже не
слишком и раздумывал, он просто шел и расспрашивал дорогу и мальчишеское
восторженное предчувствие значительного вскипало в нем.
- Дохли, да... - сообщил Олгерд. - Но не дрался никто. Нет... Был
один случай... - На секунду он замолчал и что-то болезненное, мучительное
мелькнуло в его лице. - Да они просто отвратительны! Ничтожества! Дрянь! -
взорвался внезапно.
Валерг взглянул на лимгардиста с удивлением - способности глубоко
чувствовать он в этом существе не предполагал.
"Почему так больно жить?" - подумают, ощущая тоскливую размягченность
внутри и странную жалость к этому человеку в черной форме.



3

Дорога катилась навстречу белой лентой. Поначалу была лишь черная
пустыня "доведенных" территорий, потом стали попадаться изуродованные
обрубки, осколки прежнего живого буйства, жизнь чахлая, замученная,
присыпанная пеплом. И наконец поодиночке, а вскоре и тесной толпой встали
сильные стволы дарских деревьев. Зеленые ветви сплетались друг с другом в
дружеском пожатии, и робкие ростки среди могучих стволов опирались на
ветви великанов, как дети на руки взрослых. Солнце уже катилось к закату
и, прыгая среди деревьев, улыбалось на прощанье. Казалось, в одночасье лес
облетел, лишь внизу остался зеленый подшерсток - один из здешних обманов -
листва больших деревьев повернулась к солнцу ребром, балуя теплом
молодняк.
Валерг убрал защитные экраны и открыл прозрачный купол на носу фарпа.
Тут же на губах появился сладковатый привкус - это легкий, тонкий, как
пыль, пух сурты, налип на лицо. Солнце зашло внезапно, как провалилось, и
все погасло вместе с ним, но белый камень дороги продолжал светиться.
Компьютер зажег фары, но Валерг выключил их, и теперь фарп ехал в темноте.