"В.Александровский. Философия морали Им.Канта: Обретение или потеря? " - читать интересную книгу автора

"Третье положение как вывод из обоих предыдущих я бы выразил следующим
образом: долг есть необходимость [совершения] поступка из уважения к
закону".
Таким образом, мы видим две энергии, способные придать не
конвенциальную, но ощутимую витальную ценность моральному принципу воли:
чувство долга и уважение к закону.
Кант подытоживает своё рассуждение следующим образом: "Итак, поступок
из чувства долга должен совершенно устранить влияние склонности и вместе с
ней всякий предмет воли. Следовательно, остается только одно, что могло бы
определить волю: объективно закон, а субъективно чистое уважение к этому
практическому закону, стало быть, максима - следовать такому закону даже в
ущерб всем моим склонностям". Чистое уважение следует, видимо, понимать так,
что без расчёта на какую-либо выгоду от исполнения закона.
Следует, однако, возразить против слова "объективно": ведь добрая воля
не может иметь объектов, значит слово "объективно" выражает здесь нечто
другое. Следовало бы спросить Канта, если бы это было возможно, что он
понимает под законом: общественную институцию или некое разумное
высказывание, сентенцию, предлагаемую в качестве правила? Или некое
постижимое разумом космическое устроение, называемое "объективным" в смысле
независимости его бытия от человека? Поскольку предлагаемый кантом дискурс
именуется "метафизическим", уместно предполагать последнее.
Во введении к Критике чистого практического разума Кант, впрочем,
уточняет употребление им понятий "субъективный" и "объективный" по отношению
к закону, он говорит: "практические основоположения бывают субъективными или
максимами, если условие рассматривается субъектом как значимое только для
его воли; но они будут объективными или практическими законами, если они
признаются объективными, то есть имеющими силу для воли каждого разумного
существа".
Кем признаются, как признаются, какую силу имеют? Ничего не понятно.
Кроме того, если законы имеют силу для всякого (или в отношении всякого?),
что, в таком случае, может означать "уважение" к закону, который нисколько
не нуждается в нашем уважении? Здесь имеет место определённая игра языка:
иметь силу в отношении каждого, значит иметь возможность принудить или
склонить к чему-то; а иметь силу для каждого может означать признание всяким
справедливости закона, в силу самого устройства разума, понимающего смысл
закона. Может быть в последнем случае я уважаю данный закон, в силу моей
приверженности к справедливости?
В оригинале Кант употребляет слово Achtung, которое первым своим
значением имеет "Внимание! Осторожно! Берегись!". Если речь идёт о
космическом законе, то уместно именно это значение: берегись нарушить
космический закон, так как это может иметь для тебя, как части мироздания,
неблагоприятные следствия.
Второе значение слова Achtung - "уважение, почтение" принадлежит
межличным отношениям. Если принимать это значение, то, строго говоря, не
может быть уважения к закону: возможно уважение к лицу, дающему закон, и это
уважение проецируется на сам закон в виде внимания к его соблюдению. Так что
эта составляющая кантовской экономии воли остаётся пока под вопросом.
Столь же неясным является чувство долга. Что это за чувство, откуда оно
берётся? Почему Кант предполагает его в наличии у человека? Или не у всякого
человека?