"Анатолий Алексин. Здоровые и больные " - читать интересную книгу автора

- Я этого не забуду, - пообещал Зеленцов.
- Так что не напрягайтесь, Виктор Валерьянович.
Я думал, что, немного оправившись, Зеленцов начнет анализировать и
направлять мою врачебную деятельность. Но он каждым словом давал понять, что
верит только мне и что я ни с кем не могу делить ответственность за его
здоровье. Он не просто надеялся на меня - он уповал. Следил за выражением
моих глаз, подмечал оттенки голоса, а результаты обследований и анализов
выслушивал, цепенея, как подсудимые приговор.
Он болел по-мужски. Да еще и по-холостяцки... Особенность заключалась
лишь в том, что вопросы он задавал, используя профессиональные медицинские
термины. Невозможно было представить себе, что в нашей больнице он считался
главным специалистом по хладнокровию.
- Как могло получиться, что мы с тобой пятнадцать лет не встречались?
-- вопрошал он. - Теперь я так не смогу! И если только я поднимусь на ноги,
эти ноги будут тащиться к тебе ежедневно - захочешь ты того или нет.
- Пусть тащатся... Я согласен.
- Если только я вернусь домой, ты этот дом не обойдешь и не объедешь!
Произнеся слова "если только я", он всякий раз пытал меня взглядом.
- Скажи, а там, у меня внутри, ты ничего более страшного, чем язва...
не обнаружил?
- Хирург должен находить то, что он ищет. Неожиданные встречи в
брюшной полости ни к чему.
- Именем нашего институтского братства?
И хотя в институте мы с ним братьями не были, я ответил:
- Именем братства!
- За одно такое свидетельство надо благодарить утром и вечером.
- А ночью и днем?
Мужчины не допускают несерьезного отношения к своим болезням. Но
Зеленцов видел в шутках признаки моего спокойствия, а стало быть, и своего
исцеления.
- Если бы что-нибудь там... обнаружилось, ты бы не иронизировал. Я
понимаю. Спасибо тебе... Мог ли я думать, что ты сыграешь в моей жизни столь
огромную роль? После матери... никто не играл такой роли!
Если сосредоточенно ждут беду, она откликается на ожидание.
- Ты уверен, что не будет осложнений? - пытал меня словами и взглядом
Зеленцов. - Боюсь воспаления легких!
- Не напрягайтесь, Виктор Валерьянович, - продолжала советовать ему
Маша. - Призываю вас к хладнокровию!
Но он продолжал напрягаться... И легкие его, которые могли воспалиться,
а могли не воспалиться, в конце концов воспалились.
Мы с Машей и Пашей следили за организмами больных, а сестра Алевтина за
организмом нашего отделения. Как только температура у Зеленцова подпрыгнула
до сорока, об этом немедленно узнал Семен Павлович. И хоть осложнения с
ремонтом волновали его гораздо больше зеленцовского осложнения, он сказал
мне:
- Ну вот... Я знал, что без этого не обойдется. Опасные случаи - не
специфика нашей больницы.
- А для безопасных больница вообще не нужна.
В глубине души он был доволен: вокруг спасения Зеленцова и Машиной
самоотверженности стали складываться легенды, которые главный врач должен