"Анатолий Алексин. Дым без огня " - читать интересную книгу автора

событий и никаких метаний не допускал. Все шло по порядку. Пока на кухне
готовился ужин, Соня сыграла "Вечернюю серенаду" Шуберта и еще что-то
классическое, но незнакомое Кате.
Затем Анастасия Петровна пригласила к столу. Катя не без радости
сосредоточилась на том, что жена у Васи была покорной, но блеклой женщиной.
И на том, что Соня играла по-ученически жестко: пальцы ее сгибались под
прямым углом, а не эластично плыли по клавишам.
Соня была похожа на Васю. Кате тоже достались мужские черты: она, минуя
маму, с годами все больше походила на дедушку. Правда, говорили, что она
унаследовала и дедушкино обаяние, которое было не мужским и не женским, а,
по словам Васи, всепокоряющим. Катя, наверно, и в самом деле переняла это
дедушкино достоинство, ибо своих одноклассников она покорила. В напряженных
ситуациях учителя даже обращались к ней за помощью - и она расслабляла
напряжение, за что ей пытались присваивать звание то "вожака", то
"предводительницы".
- Она будущий педагог! - безапелляционно определил Александр
Степанович, ибо предпочитал это звание всем остальным.
Васин отец Григорий Кузьмич, заметив, что Катя то и дело поглядывает на
фотографию дедушки, нашел нужным все-таки достать молоток и укрепить гвоздь,
на котором держалась рама. Заодно он все же попытался подлечить и ножку
стола. Ужин от этого на время прервался.
- Вася Григорьевич рассказывал мне, что вы почти что Кулибин, --
сфантазировала Катя во имя покоя и мира.
Кульков согласно кивнул.
Отметив про себя, что Григорий Кузьмич был единственным нарушителем
безупречно соблюдавшихся правил домашнего движения, Катя оценила и то, что
Вася нарушителя штрафу не подвергал. Эту терпимость к действиям Григория
Кузьмича, в которых участвовал и молоток, Катя сочла результатом Васиной
тактичности, его преклонения перед старостью со всеми ее безобидными
чудачествами.
Произведя глубокую разведку, выяснив обстановку в Васином доме, Катя
стала прощаться.
- А Сонина статья? - неуверенно напомнил Вася уже в прихожей.
- Ах, да!
Катя совсем забыла... Ссылаться на склероз было преждевременно, и она
сослалась на "Вечернюю серенаду" Шуберта: фортепианное творчество Сони
отвлекло-де от творчества литературного. Ее фантазия мгновенно подсовывала
нужные аргументы.
Соня залилась клюквенным морсом той же кондиции, каким заливался Вася.
И сомневающейся походкой отправилась за статьей. Пока она отсутствовала,
Анастасия Петровна, взглядом испросив Васиного разрешения, пригласила Катю
"как-нибудь заходить".
- С Александром Степановичем заходите. И с мамой. Она все такая же...
очаровательная?
Вопрос прозвучал тихо и грустно: члены Васиного семейства внешним
очарованием похвастаться не могли. "Так вот, где-нибудь на Севере, в
непогоду, - подумала Катя, - произносят: "А на юге сейчас тепло!"
Соня, вобрав длинную, как у отца, шею в плечи, принесла тетрадь
выгоревшего бледно-зеленого цвета.
"Как дружили в "Могучей кучке", - пробежала глазами Катя.