"Анатолий Алексин. Саша и Шура (детск.)" - читать интересную книгу автора

Сашину бабушку. Она с самым грозным видом оглядела меня и, точь-в-точь как
Саша сегодня утром, спросила:
- Приехал?
Потом выждала немного и своим грубоватым, мужским голосом задала новый
вопрос:
- Заявился, значит? Пожаловал! А где же целый день околачивался?
- Мы, тётя Кланя, на реке были... - стал робко оправдываться я.
И тут лицо Клавдии Архиповны преобразилось. Глаза её подобрели и стали
такими тёплыми, словно она вспомнила что-то далёкое и очень приятное.
- Как?.. Как ты сказал? "Тётя Кланя"! Да ведь это его Маришка научила!
Маришка!
Значит, не забыла меня? Она одна меня только так и величала. На всём
белом свете она одна! А больше никто...
Я понял, что Маришкой она называла мою маму. Клавдия Архиповна стала
разглядывать меня уже не с таким грозным видом.
- А Маришка-то в его годы покрепче была. Да, покрепче. Ишь, бледный
какой, ровно уксус глотает. И взгляд пугливый. Маришка-то наша посмелее
была.
Телеграфистка, должно быть, ко всему привыкла: сколько чужих радостей и
печалей проходило каждый день через её окошко! И всё-таки она привстала,
облокотилась на столик и тоже с интересом разглядывала меня.
- Маринин сынок? - недоверчиво спросила она. - Такой большой? Эх, и
летят же годы! Помню, как она сама до окошка моего не дотягивалась...
Телеграфистка тяжело опустилась на стул, стащила с носа обе пары очков
и мечтательно запрокинула голову: молодость свою вспомнила.
Тётя Кланя была права - должно быть, у меня и правда был испуганный
взгляд:
разве приятно, когда тебя с ног до головы, как экспонат какой-нибудь,
разглядывают?
Дедушка послал маме телеграмму о моём благополучном приезде, и мы
отправились домой.
Уже у самого дома тётя Кланя сказала:
- А Сашке моему я сегодня нащёлкаю по затылку! Это всё его проделки.
- Пощадите его, Клавдия Архиповна! - заступился дедушка. - Я уже совсем
успокоился, вообразите.
- Нет, не уговаривайте меня, Пётр Алексеич. Не успокаивайте, - сказала
тётя Кланя таким мирным тоном, что я понял: она сама успокоилась и Саше
ничего не грозит.
У дедушки в комнате на самом видном месте, в рамке под стеклом, висела
похвальная грамота, которую моя мама получила в десятом классе.
- Я ещё много грамот храню, - сказал дедушка. - Все-то не вывесишь.
Марина, вообрази, в каждом классе награды получала. Только в пятом не
получила. И, кажется, ещё в седьмом. Потому что болела. А?
Я, конечно, был очень рад за свою маму, был очень доволен, что она
всегда так хорошо училась, но настроение у меня всё же испортилось. Я
сразу решил, что буду писать диктанты без всякой дедушкиной помощи. И
вообще ни слова не скажу ему о своей двойке, ни слова!
Дедушка задавал мне много разных вопросов, а я подробно рассказывал ему
про здоровье мамы, и папы, и папиной мамы, то есть моей бабушки... А потом
я поскорей лёг в постель, пока дедушка не добрался до моего здоровья и до