"Анатолий Алексин. Саша и Шура (детск.)" - читать интересную книгу автора

к нам навстречу.
- Ой! - вскрикнула Липучка. - Они его поранили! И правда, вся морда у
пса была в крови; кровь, стекая по длинной белой шерсти, капала на
камешки. Сашино лицо вдруг побледнело и стало таким злым, что я даже
испугался. Глаза сузились и стали похожи на металлические полоски, а губы
сжались ещё плотней.
- Догоню их сейчас и сдам, как самых настоящих разбойников, в милицию,
- процедил он. Опустился на колени и стал разглядывать раненого пса.
Постепенно Сашины губы сами собой разжались и стали растягиваться в
улыбку. Он поймал на ладонь одну красную каплю и слизнул её.
- Ой, что ты делаешь? - изумилась Липучка.
- Морс пробую... Клюквенный морс! Главная пиратка облила его морсом,
чтобы проверить, боится ли он воды. Понятно?
Липучка опять стала трясти плечами и хвататься за живот. Потом она
потащила пса в реку умываться.
- Ну, не упрямься, не упрямься, пожалуйста! Ты вёл себя, как настоящий
герой:
один сражался с двумя дикарями. И обратил их в бегство. А мыться
боишься! Ну, не упрямься! - приговаривала она.
Мы с Сашей стали ремонтировать шалаш, в котором появились просветы,
словно длинные неровные окна.
- Хорошо ещё, что плот наш по брёвнышкам не растащили, - ворчал Саша. -
Для "тента" своего... Чтобы от солнца прятаться! Кто же это из нормальных
людей от солнца прячется?
Мы водворили колючие хвойные и шершавые лиственные ветки на их прежние
места, заделали все просветы.
- Сейчас будем плот на воду спускать, - объявил Саша. Наступила
торжественная минута. Мы с трёх сторон уцепились за брёвна и поволокли
плот к реке. Он упирался, цеплялся сучками за камни. Но мы всё тащили,
тащили - и вдруг плот стал лёгким, невесомым, он сам потащил нас за собой.
- Ур-ра! Поплыл! Поплыл! - завизжала Липучка. - Ур-ра! - И первая
полезла на плот.
Мы с Сашей тоже полезли, и разноцветная, сколоченная из разных брёвен
"палуба"
заходила ходуном.
Мама всегда говорит, что у меня очень богатое воображение. Вот,
например, я могу себе представить, что троллейбусы, сгрудившиеся на
конечной остановке, - это стадо каких-то огромных животных с длинными и
прямыми рогами, пришедших на водопой. А однажды, когда мы с мамой зашли в
посудный магазин, я представил себе, что разнокалиберные чайники, стоявшие
на полке, - это одна большая семья:
самый высокий, тощий чайник, или, вернее сказать, кофейник, - это
сухопарый, подтянутый папа; самый толстый, в красных кружочках, - это
расфуфыренная мама, а маленькие разноцветные чайнички - их многочисленные
детишки. Помню, мама тогда сказала:
"С твоим воображением можно стать писателем. Но сейчас ты, к сожалению,
можешь издать лишь "Полное собрание орфографических ошибок".
Так ила иначе, но воображение у меня было очень богатое. И вот, впервые
забравшись на плот, я на минуту прищурил глаза и представил себе, что
переливчатая, чешуйчато-золотистая под солнцем вода - это вода океана,