"Олег Алексеев. Крепость Александра Невского " - читать интересную книгу автора

Стояла белая ночь, над лесом прядями кудели плыл туман, в воде
отражались звезды, порой всплескивала крупная рыба.
У меня было любимое место на Пскове, напротив Гремячей башни, там, где
в древности реку перегораживали Верхние решетки. Если бы не решетки, враг
легко мог бы прорваться в город по воде.
Решеток давно не стало, но Гремячая башня и крутая крепостная стена
были такими же, как в давние времена. Я смотрел на грозный силуэт башни и
думал о том, что, может быть, когда-то давным-давно на этом же месте сидел
молодой псковитянин, который должен был покинуть город, и видел ту же самую
стену, ту же дремучую башню. В древности эта башня была овеяна легендами,
люди говорили, что и Гремячей она названа из-за того, что по ночам в земле
под башней слышался смутный звон...
Неожиданно рассвело, башня словно приблизилась, а стена стала еще выше.
Я встал, не торопясь пошел к устью Псковы, к приземистой и хмурой башне
Кутекроме, туда, где в средние века стояли Нижние решетки. Открылся
Псковский кремль, ярко забелели древние храмы, удивительные псковские
звонницы и древние хоромы. Встала заря и окрасила храмы, звонницы и дома в
розоватый цвет. В одной из книг я вычитал, что прежде псковские мастера
добавляли в побелку розовую краску и весь день город розовел, будто и не
гасла заря. С гордостью подумал вдруг, что нигде прошлое не увидишь так
ярко, как в Пскове...
Утром открылся музей, и мне разрешили спуститься в древлехранилище.
Открыв обитую железом дверь, я из двадцатого шагнул в страшный семнадцатый
век.
Псковская летопись оказалась не тяжелым фолиантом, а тонкими и
обыкновенными с виду книгами.
Но стоило склониться над ними, как камнями-самоцветами засверкали,
заискрились удивительные древние письмена.
"...И августа в 15 день придоша подо Псков к Варламским воротам и
сотвориша скверное свое молбище в варганы и в бубны и в трубы, и начата рвы
копати под градом... и туры и плетени и дворы ставили и городки малые, а
большой город дерновый подале, где сам король стоял... И поставил больше 10
городов около Пскова и мосты два на Великой реки, и твердо обступи град... и
многие подкопы подвели, и во всех Бог помиловал..."
Легко и просто очутился я в древнем, осажденном Густавом-Адольфом
отважном Пскове.
Ждан родился и жил в Пскове, в крепости он знал каждый закоулок. Отец
доверял Ждану, открывал тайны. От Ждана я узнал, что Псков защищен не одними
каменными стенами, под крепостью целый подземный город, с погребами,
схоронами, тайниками, подземными ходами и вылазами. Если бы враги пробили
стены и ворвались в город, они бы еще не победили: воины Пскова ушли бы, и
пища, и вода, и порох нашлись бы, и по ночам воины выходили бы из-под земли,
без пощады убивали врагов...
Город пережил два несчастья сразу: мор и страшный пожар. Людей в
крепости осталось мало, но и они жили в тесноте, после пожара уцелели только
отдельные каменные хоромы, все, что могло сгореть, сгорело.
Крепость по-прежнему была невредимой и грозной. Ждан показывал мне
башни, рассказывал, которая когда построена.
У Верхних решеток высилась Гремячая башня, та, в которой мы оказались,
когда вышли яз подземного хода. Башня стояла на круче и чуть не задевала