"Михаил Николаевич Алексеев. Пути-дороги ("Солдаты", #2) (про войну)" - читать интересную книгу автора

Берегите его, генерал. Прошу вас. Несчастный мальчик!
- Трудно сберечь его, ваше величество! Лейтенант молод, горяч. Рвется
в бой. Ему не терпится скрестить оружие с этими... э... варварами! -
Рупеску, приземистый, краснолицый, хотел и никак не мог склониться перед
королевой - ему мешал огромный живот, туго перетянутый широким ремнем. От
напрасных усилий генерал побагровел, крупное, мясистое лицо его покрылось
капельками пота. - Не могу удержать, ваше величество!
- Ну, полно, мальчик! - Королева устало улыбнулась и вновь поцеловала
молодого офицера. - Не обижайтe господина Рупеску. Он так добр к вам!
Генерал в знак полного согласия с последними словами королевы часто и
неуклюже закивал большой круглой головой.
Рупeску и Штенберг провожали королевский поезд до самого Бухареста.
Альберт возвратился в свое имение только через пять дней, в первых
числах марта. Генерал отпустил его из корпуса, чтобы лейтенант смог отдать
необходимые распоряжения управляющим поместьями. Лейтенант начал с того, что
посетил кладбище, где несколько специалистов, вызванных из столицы,
устанавливали памятник на могиле его отца.
С кладбища он вернулся поздно вечером усталый, мрачный. Но уже утром
вышел во двор явно повеселевший. Этому в немалой степени способствовала
весна. Вся усадьба была залита по весеннему щедрым солнцем. В сараях
крестьянских дворов, неистово кудахтали куры. На псарне взвизгивали борзые.
Старый конюх Ион (Альберт вспомнил, что старику этому несколько дней тому
назад исполнилось девяносто лет) чистил скребницей лошадей, нетерпеливо
всхрапывавших и перебиравших ногами. Делал он это не очень расторопно, что
сильно удивило лейтенанта, знавшего Иона как добросовестного работника и
любимца старого боярина. "Что случилось с Ионом? Он даже нe улыбнулся при
виде молодого хозяина,- подумал офицер с неясной тревогой. - Грустит об
отце? Или болен?"
- Ион, голубчик, что с тобой? - спросил Альберт, подходя к конюху. -
Ты болен?
- Нет, мой господин, я здоров. - И старик заторопился, с необычайным
для его возраста проворством нырнул под брюхо коня, чтобы, очевидно,
оказаться на противоположной от молодого хозяина стороне.
Лейтенант пожал плечами и быстрым взглядом окинул всю усадьбу с eе
бесчисленными пристройками. Недалеко от него молоденькая работница Василика
кормила гуся. Делала она это престранным образом. Зажав птицу между колен,
Василика силой раскрывала ей клюв и маленькой рукой втискивала в горло гуся
целые пригоршни кукурузы.* Заметив Штенберга, Василика выпустила гуся и
скрылась в домике, где жили дворовые. Птица, оказавшись на свободе, важно
зашагала по усадьбе, гордо неся свою голову. Василика вновь появилась во
дворе и улыбнулась, но улыбнулась нe ему, лейтенанту,- это сразу понял
Штенберг, - а каким-то своим, по-видимому, девичьим мечтам. И это молодому
боярину показалось тоже странным, даже подозрительным: раньше при виде его
Василика почтительно кланялась и говорила своим певучим, ласковым голосом:

*Таким образом в Румынии откармливают гусей.

- Добрый день, мой господин!
Лейтенант вновь оглядел весь двор и нахмурился. Ему показалось, что
дворовые делают все слишком медленно и неаккуратно - не так, как раньше,