"Кирилл Алексеев. Пожиратель мух " - читать интересную книгу автора

подчеркивали убожество жилища, знавшего три поколения Парамоновых.
Летом здесь все выглядело немного иначе. При ярком солнечном свете
комната неуловимо преображалась. Исчезали бурые потеки клея под обоями,
пропадали сами собой щели в дощатом, выкрашенном коричневой краской полу.
Рассохшийся, покосившийся сервант словно вытягивался по стойке "смирно", и
бодро посверкивал остатками лака на дверцах.
Сейчас же комната выглядела, как старая кокетка, смывшая перед сном
косметику и превратившаяся в то, чем на самом деле была - в одинокую
несчастную старуху.
"А может быть, дело вовсе не в солнечном свете, - подумал Сергей,
окидывая взглядом комнату. - Просто раньше ты всего этого не замечал. Тебе
было наплевать. Ты был здесь один или с друзьями, которым тоже наплевать на
обои и прочую дребедень. Теперь же ты смотришь глазами Вики, а для нее
занавески, подобранные не в тон - настоящее преступление".
- Не утруждаешь себя, да? - сказала Вика.
Она сидела на диване, поджав ноги, укутанные пледом, который
предусмотрительно взяла с собой из города. На ней была толстая фланелевая
рубашка Сергея в крупную клетку, и женщина зябко куталась в нее.
- Конечно, зачем снимать грязные сапоги! Мать меня рожала специально
для того, чтобы я бегала за тобой с тряпкой.
Говоря это, Вика не отрывала взгляда от телевизора. На экране сквозь
помехи время от времени пробивалась размытая зернистая картинка. Мужской
голос что-то лопотал по-эстонски.
- Попробуй стащить сапоги, когда в руках у тебя охапка дров! Вот пойди
и попробуй. А еще лучше - потаскай дрова сама.
Сергей направился к выходу, оставляя грязные лужицы на дощатом полу,
который тяжело скрипел при каждом шаге. В сенях он снял сапоги, надел
разношенные рваные кроссовки и вернулся к печке. Подбросил два полена в
огонь, подождал, пока они займутся, и закрыл дверцу.
Он сел за стол, уставленный пластиковыми контейнерами с салатами,
банками маслин, бутылками и стопками одноразовой посуды, вытащил из пачки
сигарету, но, заметив, как вытянулись в ниточку губы Вики, передумал и убрал
сигарету на место. Некоторое время они сидели молча, уставившись в
телевизор.
Ходики на стене прокуковали девять вечера.
- Ну, и где твои друзья? - Вика смахнула с клеенки несуществующие
крошки. - Или они думают, что я всю ночь буду с ними сидеть, так что спешить
некуда?
- Я не знаю, Вик. Мы договаривались на семь. Уже давно должны были
приехать.
- Так позвони им. Что, руки отвалятся?
- Ну не берет здесь телефон, сколько раз говорил!
- А ты попробуй. Или ты вообще ничего сделать не можешь, кроме как
гадить?
- Господи, ну почему не могу-то?
- Не знаю. Родился, наверное, таким.
- Как же меня все это достало!
- Что именно?
- Выходки твои.
- Милый, ты сам виноват. Нужно делать все нормально, а не через жопу. Я