"Яна Алексеева. Эрнани из гильдии актеров" - читать интересную книгу автора

капитаном, а к тридцати скопивший изрядное состояние, собирался заняться
воплощением давней мечты - долгим рейдом на запад, в неисследованные воды.
Для начала следовало заглянуть в Торис, на другую сторону пролива,
разделаться с делами, рассчитаться с желающими покинуть команду... А потом!
Но вот куда он точно больше не сунется, так это в город, где даже в самую
сильную бурю пересидеть ночь безопаснее на рейде, чем на постоялом дворе...
Тихо. Здесь всегда тихо по утрам, когда люди начинают просыпаться, с
радостью осознавая, что пережили еще одну ночь. И благодарят всех богов за
сохраненные жизни. Ну а кто-то не просыпается... бывает и такое.
Звонкую тишину внезапно нарушили чьи-то торопливые шаги. Бег. Из переулка
прямо перед пирсом вылетела запыхавшаяся фигура. Оглянувшись, стремительно
бросилась по причалу к "Серене".
Боцман зычно скомандовал:
- Отдать швартовы!
Правильное, но запоздалое решение, потому что из соседнего проулка на
набережную вывалилась целая толпа. Падальщики ночные! Да с магом! Капитан
изощренно выругался. Матросы только начали выбирать тросы, когда на полпути
к кораблю преследуемый гибко обернулся, хищно вскидывая вверх и вперед руки.
До корабля донеслось вполне отчетливое: "Гром и Молния!!!". Время замерло.
В этот растянувшийся до бесконечности миг, в сгустившемся, тягучем воздухе
мужчина смог разглядеть все подробности неожиданной схватки. Несколько
светлых прядей, выбившихся из тугого узла на затылке, изодранная на спине в
клочья рубашка... несколько капель крови на мостовой... искривленная в
припадке ярости рожа Одноглазого Кроша, орущего что-то угрожающее. Судорожно
стиснутые на рукоятях оружия пальцы, тяжелое, вырывающееся паром дыхание
медленно наступающих загонщиков... расширенные от ужаса глаза старого
Маллика, опустившегося мага...
Время рванулось вперед. И все ослепли. От ярко-синей, рассыпавшейся горячим
искрами молнии, сорвавшейся с кончиков пальцев женщины. Уши заложило от
гулкого удара и мощная горячая воздушная волна, покатилась в море. Бриг
ощутимо шатнуло, звонко лопнули канаты. За спиной кто-то начал сдавленно
ругаться. Верел предпочел бы молитву... тишина, только кровь бешено стучит в
висках... проморгавшись, он понял, что по-прежнему стоит на палубе,
судорожно вцепившись в планшир. На набережной валялись тела дюжины
преследователей, кто-то, истерически крича, скрылся в переулке. Оттуда
доносился неприятный сладковатый запах горелой плоти.
А напротив последнего троса, еще удерживающего бриг у причала, стояла,
безмятежно улыбаясь, женщина. Белая, сияющая мягким светом в рассветных
сумерках, кожа, серые глаза...
- Капитан, пассажиров принимаете?
- Прошу на борт, - хмуро бросил Верел. А что еще делать? Отказать кровнице,
только что поджарившей целую банду? Не смешите мои тапочки, как говорит
кок...
Он только покачал головой, когда женщина с виртуозной легкостью взбежала по
натянутому канату вверх и мягко, как кошка, приземлилась на палубу,
перепрыгнув через борт. Капитан повернулся к замершей в ошеломлении команде,
застигнутой яркой вспышкой врасплох. К счастью, с мачт никто не попадал...
- Что уставились, селедки копченые??!! За работу!! - рявкнул он. Боцман
мгновенно принял эстафету, а Верел повернулся к неожиданной пассажирке.
- Ну и луженая же глотка у вас, капитан, - уважительно качнула головой та. -