"Петр Алешкин. Последний бой ветеранов" - читать интересную книгу автора

воробьям, почирикают, да улетят. Вот и весь толк! Эхе-хе!
- Что ж, теперь руки опускать? Делай со мной что хочешь, воля и власть
твоя, а я бессловесная овца, так? - загорячился Долгов. Он вообще был
горячий, решительный.
- Выходит - овца! Что ты мне прикажешь делать? Что? Что бы ты сделал на
моем месте?
- Да я бы... - горячо начал Леонид Сергеевич, но Пересыпкин перебил
его, кивнул в сторону забора.
- Вот они, ко мне идут, поговори с ними, - горько усмехнулся он.
- И поговорю, сейчас поговорю, - бросил все также решительно Долгов и
повернулся к двум накаченным амбалам в темных пиджаках, которые уверенно,
неторопливо шли к ним.
- Ну, как, дед, подумал, будем подписывать? - спросил один из них,
подходя.
- Погожу, подумаю, - буркнул Иван Николаевич.
- Думай быстрее, весна в разгаре, стройку начинать пора... - начал
второй.
Но Долгов перебил его возмущенно.
- Ничего он не будет подписывать! - крикнул он и указал палкой на
Пересыпкина. - Он здесь хозяин! Он здесь родился, здесь и умрет!
- Будет упрямиться, умрет, - спокойно сказал первый "бык", а второй
спросил у Ивана Николаевича.
- Что это за шибздик?
- Это ты пустоголовый шкаф, гнилой лакей... - закричал Долгов и полетел
в траву от легкого толчка в грудь второго "быка". Медали на груди его тонко
звякнули.
"Бык" засмеялся:
- Ветром качает, а голос сохранил.
Долгов не по возрасту проворно вскочил и взмахнул своей палкой, но
"бык" ловко перехватил ее, вырвал из рук Леонида Сергеевича, сломал о
колено, откинул в сторону и снова толкнул ладонью в грудь Долгова, на этот
раз посильней. Все это он проделал легко, мгновенно, играючи. Леонид
Сергеевич отлетел от него метра на три, кувыркнулся по земле, испачкал свой
праздничный костюм о влажную весеннюю землю. Одна медаль сорвалась с
пиджака, покатилась в траву. "Бык" же повернулся к Ивану Николаевичу,
спокойно сказал:
- Ладно, гуляй, празднуй. Три дня тебе сроку, в понедельник придем с
договором. Глава администрации будет с нами, при нем подпишешь договор
обмена.
Оба "быка" повернулись и неторопливо двинулись назад, к железной двери
забора. Иван Николаевич поднялся и быстро заковылял к другу, который, как
раздавленный сапогом червяк, возился на земле, тянулся дрожащей рукой к
отскочившей от пиджака медали. Пересыпкин помог ему подняться, спросил
сочувственно:
- Не ушибся? Руки целы?
- Я это так не оставлю! - дрожащим голосом, как-то жалко крикнул Долгов
вслед "быкам".
- Напугал, - хохотнул один из них, оглянувшись на ходу. - Прямо колени
дрожат.
- Вот так! - скорбно выдохнул Иван Николаевич и начал отряхивать пиджак