"Сергей Петрович Алексеев. Упрямая льдина " - читать интересную книгу автора

Сторож бросился к участковому надзирателю.
- Ну что тебе?
- Гроб, ваше благородие.
- Ну и что?
- Так в том гробу... - Тятькин стал заикаться.
- Ну, так что же в гробу?
- Его императорское величество, царь-государь Николай Второй, -
проговорил Тятькин.
- Ты что, сдурел?!
- Никак нет, - крестился кладбищенский сторож. - Сам государь
император, изволю доложить.
Надзиратель пошёл на кладбище. Заглянул в гроб, а в нём
действительно, ну правда, не сам император Николай Второй, а царский
портрет: при орденах, во весь рост, в военном мундире.
Началось следствие. Тятькин ничего нового сообщить не мог.
Взялись за батюшку.
- Отпевал? - допытывался надзиратель.
- Отпевал.
- Кого отпевал?
- Раба божьего Николая.
- Идиот! - закричал надзиратель.
Батюшка долго не мог понять, за что такие слова и за какие такие
провинности его, духовную особу, и вдруг притащили в участок. А узнав,
затрясся как осиновый лист. Трясётся, крестится, выпученными глазами
моргает.
- Кто был на сходке? - не отстаёт надзиратель.
Старается батюшка вспомнить. Не может.
- Разные, - говорит, - были. Человек сорок. И высокого роста и
низкого. И молодые и старые. Аллилуйя ещё кто-то здорово пел.
- "Аллилуйя"! - передразнил надзиратель. - Ну, а кто нанимал? Кто
деньги платил?
- Плечистый такой, - оживился батюшка. - С усами. Руки ещё в мозолях.
Стали искать. Да мало ли среди рабочих широкоплечих да с усами. А
руки в мозолях у каждого. Так и не нашли.
Обругал ещё раз надзиратель Тятькина и батюшку. На этом дело и
кончилось.
Рабочие были довольны. Шутка ли сказать - и Первое мая отметили, и
самому царю устроили отпевание.


АРАКЕЛ

Небывалой силой славился тифлисский* кузнец Аракел.
_______________
* Т и ф л и с - старое название города Тбилиси.

- Дядя Аракел, согни-ка подкову, - просят ребята.
Положит кузнец подкову на огромную, словно сковорода, ладонь,
сожмёт - согнулась подкова.
- Гирю, гирю подбрось, - не отстают ребята.