"Дмитрий Алехин. В лабиринте из визитов" - читать интересную книгу автора

как снятый рапидом день, в котором люди все замирали и двигались
медленно-медленно. Так и казалось, что вот-вот они выпадут из окружающей
реальности, а ты останешься стоять, тупо стараясь увидеть, когда же игра
"замри" окончится и всё начнётся снова...
Я сидел дома и думал, что же мне делать. Кроме как позвонить одной
старой подружке мыслей не возникало. Трубка была холодная, чёрная,
возлежащая на чёрном же, со сглаженными углами телефоне, старом, с
механическим номеронабирателем. Вместо долгого бесконечного гудка
раздалось шипение. Шипение...
Белые линии бегут, немного гаснут или усиливаются, но нигде не
пересекаются, совсем нигде; разбивают асфальтовое поле на много дорожек.
Вся группа стоит и тихонько переговаривается. Hа душе спокойно, но в то
же время тревожно. Кто-то сдаёт нормативы, кто-то уже сдал и тихонько
шутит. Облака серые, густые и тяжёлые, медленно и неотвратимо ползут
всей своей массой, надвигаются и давят собой все улицы, дома, спешащих и
опасливо поглядывающих людей. Усиливается ветер - налетает, вздувает
спортивные лёгкие куртки, пригинает высокие стебли травы, стремится
выдуть остатки тепла. Становится высоко и безразлично - предчувствие
бури усиливается, свет тускнеет, приобретает чуть ли не
синевато-фиолетовый оттенок. Всё темнеет. Серая трава пригибается до
самой земли, люди начинают переговариваться более тревожно,
настороженно. Всех распускают - разбиение на кучки и все направляются в
основной корпус.
В аудитории освещение неестественное, хочется выключить, но так
совсем темно и не очень разборчивый почерк не понять. Первые капли дождя
начинают глухо биться в стёкла. Шум умиротворяющий, спокойный. Шипение
грозы...
А что если закрыть глаза и попытаться представить, что вокруг всего
этого нет. Просто нет, не существует, а реальностью является... Что-то
другое, совсем другое, непривычное, а от того прекрасное. И я закрыл
глаза и вслушался в шипение. А когда я открыл глаза, то вокруг уже был
он - Сумрак. Странный, но красивый, до безумия красивый. Действительно
до безумия. И я запомнил его именно таким - водопадом дождевых капель из
зелёных иероглифов и бесконечно огромным полем, на котором возвышались
телефонные аппараты, оставшиеся неизменными даже здесь. Так началось моё
служение Сумраку.
- Так вы помните?
- Да.
- Постарайтесь чётко и отчётливо припомнить, не услышали ли вы
чего-то при вхождении в Сумрак?
Гм. Вот чего не помню, того не помню. Может и было такое, но ведь всё
это было чёрт знает когда! Всего не упомнишь.
- Я не знаю, может такое и было, но не помню.
- Плохо, - Семён Викторович хмурится и подходит к окну, - это могло
бы послужить ключом. - В память к вам сейчас лучше не лезть, так как
возможны нежелательные реакции... Ладно, будем работать так, как есть.
- Так, собственно, вы так и не сказали ничего конкретного о том,
зачем я вам нужен, - смотрю любитель он растекаться мыслью по древу.
- О, вечные вопросы зачем и с какой целью! Как долго он мучает
человечество. Века, тысячелетия, а некоторые думают, что может и