"Марк Александрович Алданов. Пуншевая водка (Сказка о всех пяти земных счастьях) " - читать интересную книгу автора

Сами того не замечая, они, обратившись к предметам возвышенным, стали
выражаться литературным языком, как и учил Михаила Васильевич; до того
говорили больше штилем средним, - не надутым и не подлым. Впрочем, хозяин
иногда впадал и в штиль самый подлый: произносил раздраженно такие слова,
что профессор Штелин только махал руками, слабо смеялся и повторял:
- Non decet, Михаила Васильевич, non decet.
Просидев с полчаса, он, наконец, перешел к своему делу. Ему поручено
было руководить празднествами по случаю предстоящего коронования. Профессор
Штелин очень желал привлечь к этому и Ломоносова, с которым, случалось,
работал в таких делах и прежде, хоть не всегда вполне гладко.
- Вам памятно, Михаила Васильевич, - сказал он, - что я ведал и
коронацией покойной государыни. Завел тогда оперу "Милосердие Титово", сам
написал к ней пролог, сам играл при лютне на флейте траверсе, сам учинил
план к фейерверку иллюминации, сам писал артикулы в "Ведомости"...
- Так зачем же вам я? - сердито перебил его Ломоносов, выразившись
более крепкими словами. Профессор Штелин слабо засмеялся, но не сказал "non
decet", так как не надо часто повторять одно и то же. Грубость собеседника
была ему тягостна. Он несколько холоднее обычного объяснил, что химическую
материю знает недостаточно, что вспоможение Михаилы Васильевича может быть
очень полезно и что за это вспоможение заплатят хорошие деньги.
- Хорошие деньги, гельд, аржан, хрэма, - пробормотал профессор
Ломоносов. Деньги после болезни были ему очень нужны. Они - в среднем
штиле - сговорились об условиях и перешли к обсуждению проекта. Штелин стоял
на том, чтобы особенно себе головы не ломать, а взять, что можно, из старых
проектов, кое-что обновив, изменив и переделав сообразно с
обстоятельствами. - "Идея всегда одна: бывшая в печали Россия ныне паки
обрадована", - Пояснил он и вкратце - высоким штилем - изложил свой план. Не
изобразить ли на иллюминационном театре башню с бойницами и пушками, и чтобы
из-за башни выходил корабль, при дующих в парусы зефирах, при увеселительных
звучных огнях, при пушечной пальбе, при трубящих тритонах, при игрании на
трумпетах?* И еще можно было бы тут представить Добродетель, в виде
крылатого дитяти с лавровыми венцами, или Надежду наподобие женщины с
надписью: "Не подвигнусь".
______________
* Труба (от франц. trompette).

Ломоносов слушал внимательно, задача тотчас его заинтересовала. Но план
Штелина ему не очень нравился. Сказал, что душа не лежит к трумпетам и к
пушечной пальбе: войн было довольно при покойной государыне, не лучше ли
наметить дух нового царствования фигурами не воинскими, а мирными? России
более всего нужны мир и работа. Изобразить бы великий русский Колосс, и по
правую сторону чтоб был храм Мира, а по левую храм Изобилия с принадлежащими
тому украшениями, а над ними восходящее солнце.
- Можно, пожалуй, сочинить и так, - согласился профессор Штелин: знал,
что император не станет особенно вникать в символическое значение
иллюминационного театра, лишь бы было красиво. - Тогда, Михаила Васильевич,
необходимо, чтобы Солнце было с далече простирающимися лучами, и чтобы на
каждой стороне стояло по пять вазов на пристойных скамьях, убранных
фестонами, а над Колоссом великий двоеглавый орел, устремляющий свой полет к
правой стороне и обращающий вторую главу на левую сторону. И над всем