"Марк Александрович Алданов. Пещера (Трилогия #3) " - читать интересную книгу автора

- Вы, кажется, социалист? - спросил он депутата.
- Да, социалист, - кратко ответил Серизье. Его раздражило слово
"кажется": он был достаточно известен. Однако чувство справедливости
ответило в нем честолюбию, что и сам он совершенно не знает, даже
понаслышке, американских политических деятелей, кроме Вильсона, Лансинга и
полковника Гауза.
- Господин Серизье социалист-миллионер, - сказал Нещеретов. - Этого я
не понимаю.
- Что ж тут непонятного? - сухо спросил Серизье. - Если б даже ваши
сведения о моем богатстве были верны...
- Как что? То, что господа социалисты так плохо соблюдают свои
собственные принципы.
- Вы, кажется, христианин? Отчего же вы не следуете своим принципам?
Если не ошибаюсь, в Евангелии говорится очень определенно о богатых людях, о
раздаче имущества бедным. Не правда ли?
- Это совсем другое...
- Дело не в личной жизни социалистов, - сказал американец, перебивая
Нещеретова. - Дело в том, что их учение неосуществимо.
- Отчего же?
Завязался спор. Мистер Блэквуд отдавал должное критической части
социализма и признавал в ней много правильного, но не верил в
социалистический идеал. Американец спорил с увлечением. Он любил говорить с
учеными людьми, а теперь его особенно занимало, что он вел теоретический
спор с социалистом, да еще с известным, - это в Америке случалось с ним не
часто. Серизье отвечал с любезностью светского человека, мягко,
снисходительно и чуть иронически равнодушно, как спорит с главой оппозиции
министр-президент, совершенно уверенный в своем большинстве. Жюльетт
влюбленными глазами следила за ним, глотая каждое его слово. Нещеретов
отпивал чай из чашки и иногда вставлял с усмешкой грубовато-иронические
замечания.
Муся слушала не слишком внимательно. Ей казалось, что точно такие же
споры она не раз слышала в Петербурге. Так и Семен Исидорович доказывал
молодым адвокатам неосуществимость социалистических идей, признавая в них
многое справедливым. "Неужели везде одно и то же: в Петербурге, в Париже, в
Нью-Йорке? Право, у нас в доме разговор был не глупее. А ведь, говорят, этот
Серизье блестящий causeur...* Отчего все causeur'ы, которых я слышала, на
самом деле совсем не так блестящи, как о них отзываются? Может, он для нас
не старается... У него интересное лицо, зачем только он носит бороду? Рот и
глаза очень красивые... Смешно, что один говорит по-английски, а другой
отвечает по-французски. Но ничего: понимают друг друга. Какая у него
прекрасная французская речь... Вот, я умру, а так не скажу
"tergiversations"** с этим r и c этим а ... Я, впрочем, и вообще не скажу
tergiversations, я таких слов не могу себе позволить..."
______________
* острослов (франц.)
** увертки, уловки (франц.)

Альфред Исаевич вполголоса говорил с Еленой Федоровной. Лицо у него
было радостно-возбужденное. Леони подозрительно на них поглядывала: они
шептались по-русски. "Что-то они такое здесь сегодня смастерили", - подумала